— Думала, что перехитришь меня? Отыскала подходящего любовника и воспользовалась им, чтобы избавиться от меня. Ну, меня так просто не обойдешь! Я получу свою долю радостей, которыми ты его наградила, хотя бы в возмещение моей загубленной карьеры? Ах ты, фригидная сучка! Куда тебе, с твоей холодной кровью, оценить настоящий секс — что на словах, что на деле! Мою рукопись отвергли только из-за твоего пуританского вяканья — не думай, что я этого не знаю!
— Ты ошибаешься. — Сара изо всех сил постаралась, чтобы голос звучал твердо, но, еще не договорив, поняла, что ей это не удалось. Она попыталась вырваться, но Дэвид лишь усилил хватку. Лицо его наливалось кровью, и Сара вдруг с отвращением догадалась, что ее страх возбуждает его. Омерзительные сцены в книгах Дэвида были лишь отражением его собственных болезненных фантазий, и сейчас он готов с удовольствием воплотить их в жизнь.
Отвратительное слово — изнасилование. Сара слышала о женщинах, на которых у них же дома нападали насильники, и всегда пыталась понять, как же это случилось, и сколько времени должно пройти, прежде чем несчастные жертвы вновь почувствуют себя в безопасности. Теперь она, всегда так остро чувствовавшая чужие страхи, сама испытывала ужас, понятный только женщинам. Саре хотелось кричать, отбиваться, но она чувствовала, что этим лишь сильнее распалит Дэвида. Будь трезва и рассудительна, говорил внутренний голос, постарайся сохранять спокойствие. Сара предприняла еще одну попытку объяснить, что никоим образом не причастна к решению Джоса, что даже понятия не имела, что он написал Дэвиду.
— Лжешь! — Дэвид выдохнул это слово с такой злобой, что Сара поняла: он попросту не хочет ей верить. Ему нужен предлог, чтобы наказать ее, причинить боль. Сара подозревала, что даже тип, подобный Дэвиду Рэндалу, не способен хладнокровно изнасиловать женщину. Ему нужен предлог, хоть какое-то оправдание. Сара вся дрожала и видела, что Дэвид наслаждается ее слабостью. Сопротивляться было бесполезно. Она зажмурилась, сдерживая бессильные слезы. Быть может, даже лучше молча позволить ему сделать то, за чем пришел… И все же, когда смрадное горячее дыхание Дэвида коснулось ее кожи, все тело Сары напряглось в отчаянном протесте. Если Дэвид пойдет до конца, ее просто стошнит, уж это точно…
— Сучка, маленькая сучка… Притворялась такой чистенькой, невинной, а сама-то все это время… Что, недурно развлеклась? А теперь моя очередь поразвлечься, и ты сполна заплатишь за то, что дурачила меня. Мне нужна эта книга… Мне нужны деньги, которые я мог бы за нее получить, а ты… ты…
Да он взвинчивает себя, с ужасом поняла Сара, подхлестывает свою ярость, чтобы дойти до точки.
— А теперь посмотрим, так ли ты хороша в постели, как считает твой хахаль!
Дэвид дернул пояс ее халата, и Сара, воспользовавшись тем, он что на миг отпустил ее плечи, вырвалась и опрометью бросилась в гостиную.
Дэвид, проявив неожиданную прыть, перехватил ее в дверях и толкнул с такой силой, что Сара со всего размаха ударилась спиной о стену. Она пронзительно вскрикнула от боли и бессильно осела на пол, точно сломанная кукла.
— Прекрати! — Дэвид со злобой ударил ее по лицу. — Не смей орать! Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь заявился сюда посмотреть, в чем дело…
В уголках его рта вскипали капельки слюны, и Сара, хотя и содрогалась от отвращения, не могла отвести от них взгляда. Дэвид рывком поставил ее на ноги и прижал к стене. Это сон, всего лишь кошмарный сон… Такое не может происходить на самом деле… И все Же происходит, осознала Сара с ужасающей ясностью, когда Дэвид навалился на нее, придавив всей тяжестью своего тела, и грубо содрал халат, обнажив грудь.
К горлу Сары подкатил тошнотворный комок, она закричала, мучительно пытаясь оттолкнуть от себя понимание того, что творит обезумевший насильник. Затрещала ткань бюстгальтера, и Дэвид больно стиснул нагие груди Сары, всем телом навалился на нее, раздвигая коленом ее бедра.
Меня сейчас стошнит, тупо подумала Сара, меня сейчас…
— Сара!
Входная дверь, которая так и оставалась незапертой, распахнулась — и в прихожую шагнул Джос.
Что происходит, он понял куда быстрее, чем Сара успела набрать в грудь воздуха, чтобы выкрикнуть его имя.