Оливия уже съездила по «точкам» и собрала с предпринимателей по пятьдесят процентов с их выручки. Никто не рыпался, отдавал без отпирательств. Когда они отъезжали от последнего предприятия, Оливия с любовью рассматривала ту огромную пачку купюр, которую она заработала и чуть ли не целовала их.
— Господи, ребята, я щас с ума сойду. Я столько бабок в жизни не держала! Это же классно! Мы богатые! — Она взвизгнула от счастья.
— Ага, и половина нашего заработка пойдёт на подарочек твоему любимому, — Брайн не разделял её счастья.
— И чё? Ничё не половину! Чё за предьявы, слышь? Не нравится что-то — уходи.
Брайн решил не развивать конфликт и сгладил углы своим молчанием. Оливия была удовлетворена своей победой и улыбнулась, считая деньги. Она ощущала расслабление, будто она лопала какой-нибудь пенопласт.
Через пару часов пианино было куплено. Продавец удивился, что люди криминальной наружности выбрали такую покупку, но ничего не сказал. Теперь дело оставалось за малым — отнести инструмент до дома, благо квартира Оливии располагалась на втором этаже. Сизый бодро тащил фортепьяно, не выдавая своей усталости, а вот Брайн проклинал всё на свете.
— Я твоего Владика убью, когда я донесу эту херню, — процедил он сквозь зубы. Оливия проигнорировала, поняв, что парень явно не в духе.
— Я могу ему помочь, — вмешался Чёрный.
— Не надо, пошёл он в жопу.
В пять вечера раздался звонок в дверь. Оливия уже успела нарядиться, надела красное короткое облегающее платье с вырезом в зоне груди, с трудом расчесала непослушные волосы. В тот момент она накрывала на стол, ставила всякие вкусности, яства. Услышав весёлую трель, она вскочила и побежала к двери, будто если будет хотя бы минутка промедления, то всё полетит к чертям. Оливия вдохнула глубоко, пытаясь успокоить с невесть чего расшалившиеся нервы и надавила на дверную ручку. На пороге стоял, конечно же, Ботан. Он остолбенел, увидев черноволосую в таком красивом виде. Он думал, что та уже навсегда останется грубой бандиткой…
— Можно зайти? — смущённо спросил Ботан, улыбнувшись.
— Нужно, — Оливия жестом пригласила его в квартиру. — Но сперва хочу кое-что изменить.
Она перешагнула через порог, оказавшись на одном с Ботаником уровне и закрыла ему глаза ладошками. Ботан нисколечко не испугался, так как понял, что это для какого-то приятного сюрприза.
— О, ты что-то приготовила? — заговорщицки сказал Ботан. — Я прямо заинтригован, mon amour.
Оливия ничего не поняла, поэтому просто молча вела Ботана в комнату, помогая переступать через обувь и прочие препятствия. Наконец она подвела парня прямо к стулу возле пианино и убрала ладони, возвращая зрение.
— Ну вроде это то, на чём ты бренчал там, в деревне, — Оливия заволновалась. Понравится ли ему подарок?
— Они! — Ботан любовно провёл по чистеньким клавишам инструмента. — Божечки, я так скучал по музыке! Оливия, нет слов, чтобы тебя облагодарить! Солнышко моё! Люблю тебя, безумно! Я вот пока ехал к тебе, вспоминал, как я играл, и ты видимо меня почувствовала! Но оно же жутко дорогое… Неловко, что женщина тратится на мужчину.
— Для тебя ничего не жалко. И да. Деньги больше не проблема, — Оливия показала пачку денег, которая стала лишь совсем немного меньше после покупки. Ботан напрягся, но потом вспомнил, что Оливия обещала без убийств. В конце концов, не его же шкура страдает, так что волноваться не было смысла.
— А сыграй что-то для нас! Ну, если ты ещё помнишь какие-то партии, — Оливия села на диван к друзьям. — Это будет благодарностью… Ребята, кста, тащили эту бандурину.
— Да, да! Я хочу играть, — Ботан устроился возле пианино и сделал глубокий вдох, взмахнул руками и начал играть ту самую мелодию, которая звучала в день концерта в консерватории.
Music: Yurima — River Flows in You.
Оливия закрыла глаза, наслаждаясь прекрасной музыкой. Она вспоминала те самые моменты, с которых начинал развиваться их бурный, стремительный роман, и вдруг почувствовала, как из-под длинных, густых ресниц потекли слёзы. Слёзы ностальгии? Да ну, нет. Оливия же счастлива в реальности, ностальгия не может её ранить. Просто растрогалась. Даже парни из банды, которые казались чёрствыми сухарями, эти крупные амбалы не остались равнодушными. Только Брайн сидел с сухим лицом, сжав губы в плотную линию, закинув ногу на ногу. Всё внимание приковано к этому жалкому очкарику, а не к Мапсу.
Ботан закончил играть и развернулся к зрителям, ожидая реакции. Оливия захлопала, мгновенно вытирая слёзы с щёк, лишь бы не заметили этой слабости. Компания также разразилась бурными овациями, крича хвалебные слова Ботанику. Брайн встал демонстративно и сказал:
— Я пойду гулять.
— А мы не гуляем? — фыркнула Оливия. — То есть, мы тебе не нужны?
Молчание.
— Ну и пошёл нахер, — равнодушно бросила Оливия.
— Я тут начал разучивать новую мелодию. Вам сыграть? — Ботан не придал значения «психозу» Брайна.
— Конечно! — отозвалась банда. Ботан напряг лоб, вспоминая и начал быстро перебирать пальцами.
Music: Ludovico Einaudi — Einaudi: Primavera
Ботан играл уверенно, ни разу не сбившись, получая настоящий кайф от своей игры и от того, что на него смотрит любимая девушка и её друзья. Он демонстрирует свой талант, это его момент, минутка славы!
Он сыграл последний аккорд и оставил пальцы на клавишах. Вновь аплодисменты, слова поддержки, восхищения. Ботан встал, поклонился до пола и поблагодарил своих слушателей.
— Первую песню он играл в консерватории, когда я его впервые увидела, — прокомментировала с гордостью Оливия. — Вот.
— Вау, будь я бабой, влюбился бы в такого мальчишку. Милый такой, — ответил Чёрный. Оливия тыкнула его локтём в бок, мол, мальчонка уже занят. Ботан сел за стол и потянулся к бутербродам с красной икрой.
— Я такие ел только на первое мая, в восемь лет, — Ботан уплетал вкусность за обе щеки. — А сейчас двадцать пятое мая и мне восемнадцать.
— Восемнадцать? — поразился Сизый. — Я бы тебе едва дал шестнадцать. Я ещё думал, не дай Бог Оливия совратила несовершеннолетнего.
Оливия сильно наступила ему на ногу, Сизый ойкнул, едва не опрокинув рюмку на диван. Сизый наклонился к Ботану и прошептал на ухо:
— Ты пил когда-то алкоголь?
— Нет, — честно ответил Ботан.
— Попробуй. От одной рюмочки, с закуской ничего не будет. Это даже полезно.
Ботан вытаращил глаза, с лёгким испугом смотря на собеседника. Но желание попробовать что-то новое и запретное было сильнее, и Ботан налил себе дозу коньяка. Оливия рассмеялась:
— Спаивают мальчонку.
— Да ладно, какое спаивают. Он сейчас на бутеры наляжет, и как будто не пил. Зато спать будет крепко.
— В смысле спать? Я хотела провести с ним ночь, насытиться. Я так-то скучала трындец, — Оливия говорила тихо, чтобы Ботан не услышал. Ботан допил до дна рюмки и потянулся к пульту от телевизора. Никто не стал протестовать. Ботан включил телеканал Россия-1. Там как раз шла сводка криминальных новостей. Ботан единственный из компании слушал то, что говорили, и первый услышал следующее:
«Сегодня, в 18:45 неизвестным был застрелян известный криминальный авторитет, Анатолий Осин, по кличке Оса. Следователи уже пытаются разобраться в произошедшем.»
— Оливия! Оса! — Он толкнул черноволосую, которая уже напевала Мираж. — Мёртв!
Комментарий к 12. Возвращение Я ВЕРНУЛАСЬ!
Закончилась моя депресся вследствие последней кнопки 2, будь она неладна. Ну и плюс мои пробежки до врачей. Я прямо соскучилась по лику! Надеюсь, вы тоже.