— Бедный Черный Драконище, — в разговор вступила отмершая от ступора Танида, когда разобралась в чем тут дело, — я точно добьюсь его освобождения от супружеских уз, пока он совсем не лишился рассудка или жизни. Невозможно прожить все века жизни с такой капризной истеричкой.
— Вы мои подруги и должны быть на моей стороне! — Шаргааса находилась на грани срыва. Она так надеялась получить от девчонок поддержку и участие, а они обвинили ее в предательстве. Это было невыносимо и обидно все слушать. Драконица судорожно вздыхала и начала задыхаться от перевозбуждения и несправедливого к ней отношения. — Пусть она хитростью пробралась в дом, но почему он позволил ей войти в кабинет и преспокойно с обнаженным лифом флиртовать с ним. Вы не видели этой прескверной картины и поэтому защищаете его. Руки Кланга обнимали ее талию, а нос упирался в обнаженную грудь. Ели бы я не сбежала, то сейчас меня судили бы за убийство супруга и этой девицы. Не представляю даже сейчас, как смогла сдержаться, чтобы не принять вторую ипостась и не разгромить свой дом в щепки.
— Все, все. Мы тебя выслушали и все поняли, — Эста обняла подругу и попыталась успокоить. Налила ей оставшееся вино и заставила выпить, — мы твои подруги и поможем тебе во всем разобраться, чтобы не наделать глупостей и не испортить себе жизнь. Сейчас идем в столовую, а потом на занятия.
— Если он такой неисправимый гуляка, что, даже имея истинную пару, пытается тебе изменить, то ты должна просить Верховного Жреца о разрыве супружеских отношений, — эльфа, видя осуждающий взгляд оцелотки, все равно не могла молчать. — А что я такого сказала? Ты вот знаешь, что у твоего Архимага есть любовница, но пытаешься завоевать его внимание, а эта родного супруга готова отдать на растерзание неизвестной девице. Не выслушала никаких объяснений и сбежала. Даже самым жестоким преступникам дают последнее слово сказать в свою защиту.
— Все казалось таким понятным и очевидным, что я не могла там оставаться и слушать унижающие нас обоих оправдания, — драконица пыталась глубоко дышать, как ее учила Эста, но полностью успокоиться не получалось. Девушки вошли в столовую, но глядя на страдания Шарги аппетита у девчонок не было. Они что — то перекусили и отправились на занятия.
Всю неделю подруги, забыв о своих проблемах, пытались вразумить драконицу, чтобы она хотя бы выслушала объяснения Черного дракона и та, наконец — то утром в выходной день сдалась.
— Хорошо. Вам удалось убедить меня, что в той истории виновата одна я, — ехидным голосом отвечала на их нападки Эстиллая, — и попытаюсь с ним поговорить. Вы не можете себе приставить как мне плохо. Сегодня вообще не могла уснуть и просидела всю ночь в ванной комнате, потому что меня тошнило. Голова кружится, и все время хочется плакать. Не осталось никаких сил больше так жить.
— Поздравляю, — с такой же иронией отвечала эльфийка, — ты зачала дитя, и будешь воспитывать его без отца. Сама считай, сиротой росла и ребеночка обрекла на такую же участь. Твоя гордыня стоит выше любви к мужчине. Ты совсем не умеешь прощать.
— Нет, этого не может быть, — в зеленых глазах Шарги появился ужас, замешательство, недоверие и она нервно засмеялась, — драконицы такого события иногда ждут десятками лет. Я же совсем не готова стать матерью. Это такая ответственность. Мне страшно!
— Но, ты говорила, что твоя мать тоже на первом году супружеской жизни смогла родить тебя. Еще не забывай, что вы истинная пара благословенная Богами, — Эста радовалась за подругу, тормошила ее, обнимала и поздравляла. — Сходи в лечебницу к профессору Катуаре. Пусть она подтвердит наши догадки. Какая прелесть, что у тебя будет ребеночек. Такое маленькое крылатое чудо.
— Да, мне нужно подтверждение, — драконица засуетилась и стала натягивать на себя единственный наряд, что захватила с собой при побеге из дома. Больше никаких вещей она не взяла. Ее руки дрожали, и она долго не могла надеть платье. Хорошо еще, что за учебу было оплачено за год вперед и ее без проблем приняли назад в Академию. — Вы фантазерки. Я много плакала, сильно переживала и могла заболеть.
— Не забудь про завтрак. Встретимся в столовой. Теперь тебе нужно хорошо питаться, — крикнула ей вслед Танида и девушки начали готовиться к выходному дню. Эстиллая с тревогой ожидала свидания с Роллифэйном, а золотоволосая красавица тоже надеялась выйти на прогулку в город с Парлэном. Дроу обещал ей достать разрешение на выход из замка.
Подруги не дождались Шаргу в столовой и, прихватив еды, вернулись в комнату, а там уже сидела драконица и смотрела в одну точку, как под заклятием недвижимости.
— Что тебе сказали в лечебнице? — осторожно спросила Эста и предложила подруге немного поесть. Та вздрогнула и как будто очнулась от транса.
— Профессор поздравила меня с большим пополнением в семействе. Она сказала, что у меня будет два малыша. Это какая — то шутка Богов. Ничего не могу понять и что дальше делать не знаю. Она так ругала меня, что я в таком состоянии сама открыла портал между Мирами. Это могло очень плохо отразиться на здоровье малышей. Я ужасная мать. Думала только о своих амбициях и вела себя глупо, — оцелотка удивилась, что драконица не плакала и выглядела серьезной и деловитой. Было понятно, что она уже все решила для себя, но еще женское упрямство мешало полностью признать свое поражение.
— Ничего себе Черный Драконище постарался, — веселилась Танида, — я представляю его радость и гордость, когда он узнает, что скоро станет отцом двоих детишек. И, почему ты не знаешь, что делать? Возвращайся на Эпсилон и будь послушной девочкой. Дуться и капризничать можно и у себя дома. Так даже интересней будет. Пусть видит твое всемирное горе и на коленях просит прощения, покупая дорогие подарки. Слушай, а это девочки или парни?
— Девочка и мальчик, — на лице Шарги впервые за все последние дни появилась умиляющая улыбка. Девушка нежно гладила живот и с вожделением смотрела на еду. В таком положении драконы ели намного больше обычного, а тут еще и малышей двое.
— Ешь. Мы тебе еще из города принесем вкусняшек, — пообещала ей эльфа, — выспись нормально и думай обо всем хорошем. Теперь тебе нельзя волноваться. Мы поговорим с Директором Академии, и он сам откроет тебе портал или вызовет сюда супруга. Нечего в таком положении по Мирам скитаться.
Шаргааса была уже на все согласна. Известие о зачатии детенышей полностью выбили ее из реальности, и она сейчас не могла адекватно мыслить. Душа самки рвалась к супругу, и ей нестерпимо хотелось почувствовать его заботу и любовь. Но, девчонкам сказала, что сама не вернется назад. Пусть за ней Кланг сам сюда прибудет. Вот такие самки драконов своенравные особы, впрочем, как и все женщины любых рас.
Танида с Эстой были готовы отправиться на свидания, как к ним в комнату постучались и Парлэн позвал свою возлюбленную в коридор для важного разговора. Оцелотка приветствовала дроу, вид, которого ей показался мрачным и пошла к воротам замка. Там они договорились встретиться с Роллифэйном.
— Ты выглядишь замечательно, — мужчина был сдержан на комплименты и старался держаться от Эсты на расстоянии. Шли рядом как добрые знакомые, и он ей даже руку для поддержки не предложил. Такое поведение расстроило девушку, но она улыбалась, понимая, что Архимаг и не должен, вот так сразу показывать свои истинные чувства, если они у него конечно есть. — У тебя имеются особы пожелания или мы доверимся случаю?
— Мне все равно, куда нас приведет дорога, — оцелотка не пыталась даже лукавить. Она сильно нервничала, и он слышал в ее голосе дрожь, — главное быть с вами. Можно просто гулять по улицам города.
Они не успели выйти за ворота, как услышали крик Таниды и резко остановились. Девушка подбежала к ним и умоляюще смотрела на подругу и Архимага. Она запыхалась и говорила с трудом.
— Очень прошу, возьмите меня с собой. Шарга спит, а я сойду с ума, если просижу весь день одна в комнате. Парлэн, он, оказывается, досрочно сдал все экзамены и сегодня покидает Риллот. За ним приехал отец, и мы даже не смогли нормально проститься.
— Да, дорогая. Конечно, мы тебя возьмем с собой, — теперь и Эста умоляюще смотрела на Роллифэйна. Мужчине ничего не оставалось, как согласно кивнуть, провести подруг через ворота и открыть портал прямо в Эндор. Такое настроение девушек не располагало к длительной прогулке по ухабистой дороге.