— Я знаю, но иногда на меня просто хандра находит. Я реву без причины — иногда это единственный способ добиться какой-либо реакции с его стороны. Думаю, мужчины не способны любить так же сильно, как женщины.
Люсинда автоматически помешивала ложкой все еще нетронутый кофе.
— Я знаю, достаточно обратиться к литературе. Анна Каренина не смогла найти никого, кто полюбил бы ее достаточно сильно. Поэтому ей пришлось броситься под поезд.
— И Юстасия Вай в «Возвращении домой» Гарди. «Быть безумно любимой — мое единственное желание»… Она тоже в результате погибла, потому что все мужчины в ее жизни были безнадежны!
Эми вздрогнула при упоминании Юстасии Вай. Перед ней промелькнул образ обворожительной актрисы из фильма, в котором снимался Орландо. О Господи, я помешалась! При мысли об Орландо у нее окончательно пропал аппетит. А Люсинда принялась сосредоточенно работать вилкой над гигантским куском шоколадного торта, пока не почувствовала, что сейчас лопнет.
— А мне придется терпеть очередную вечеринку Кэт сегодня вечером.
Эми сквозь оконное стекло наблюдала за тем, как дождь поливает серые тротуары.
— Не понимаю, почему ты до сих пор не переехала, Эмес. Эти девицы — настоящие гадюки.
— Да, но я с ними в школе училась, и они не такие уж и плохие по большому счету. Просто патологические стервы!
Вечеринка обернулась для нее настоящим кошмаром. Банкиры, которых было явно больше, чем нужно, толкались за крошечным обеденным столом, роняя ризотто и проливая красное вино на скатерть, подаренную Эми покойной бабушкой. Вроде бы умные люди, а вели себя глупее не придумаешь, изо всех сил стараясь быть занудными и придерживаясь правых взглядов. Весь дом провонял брокколи, а в адрес Эми постоянно отпускали колкие замечания из-за ее «пресной, однообразной и неувлекательной» работы.
— Да, знаю, но не думаю, что мне бы понравилось работать в Сити, — оправдывалась Эми. Какого черта я позволяю этим идиотам придираться ко мне, нервно думала она. Она вызвалась помыть посуду, зная, что ни один из этих мажоров не соизволит переступить через порог кухни, а потом незаметно прокралась в постель, не пожелав им спокойной ночи. Хотя и предвидела, что завтра дорого заплатит за подобную «грубость».
— Эми, дорогая, это мама. Э-э-э… Ты дома? Нет? Я только хотела сказать, что у меня есть билеты, ну, на самом деле, они у папы, но он… ну, он не может пойти. Поэтому мы подумали, может быть, если ты не занята, возможно, ты захочешь сходить… со мной… ой, дорогая, что за странный гудок? Наверное, это значит, что у меня время вышло? Ну тогда я попозже тебе позвоню. Люблю тебя, милая. Пока.
В такой вот витиеватой манере не ладившая с автоответчиком мама Эми пригласила ее пойти с ней в четверг в театр на вечерний спектакль. Это было благотворительное мероприятие, на котором обещала присутствовать принцесса Уэльская. Кроме того, в роли Хотспера был Орландо Рок!
Эми, девочка умная и сообразительная, знала, что ложи партера не видны со сцены. Но все же, чем черт не шутит!.. В четверг она ушла с работы в три часа дня, чтобы хорошенько подготовиться к Событию.
Она намыливала тело и надраивала его мочалкой, намазывалась воском до землистого оттенка, втирала в кожу крем и невероятно долго прихорашивалась перед зеркалом. Она накладывала макияж, стоя перед зеркалом в чем мать родила (это просто необходимо, если хочешь, чтобы в походке была сексуальная дрожь). Она расчесывала волосы движениями семилетней девочки которая гладит любимого пони. Она надела зеленую шелковую блузку под цвет глаз и старые верные брюки. О-о-о-очень хорошо, подумала Эми, окинув себя придирчивым взглядом. Ни малейшего намека на гомосексуальность, одна сексуальность.
Она стояла в фойе и воображала, что она — любовница Орландо. Когда кто-нибудь встречал ее взгляд, она, обольстительная и застенчивая, заговорщически опускала голову.
Да, она великая Женщина, которая стоит за великим Мужчиной, но пусть это останется между нами, мистер Театрал! Мы же не хотим, чтобы пресса осадила театр?! К тому же в ложе партера — коронованная особа!
К тому моменту, как ее мать на всех парах влетела в переполненное фойе, Эми была уверена, что все уже знали о ее статусе новой женщины в жизни Актера. В промокшем плаще, задыхаясь и энергично роясь в бездонной пропасти своей сумки в поисках билетов, мать гаркнула:
— Дорогая, Эми, я тебя еле узнала! Собравшиеся обернулись, желая стать свидетелями удивительной трансформации.