Эми так отчаянно избегала Орландо, как будто не у нее, а у него была сыпь. Она наблюдала за происходящим сквозь просвет в деревьях. Актер восседал на бревне, еще красивее в лучах солнечного света, который создавал вокруг него ореол античного бога, по чистой случайности забредшего в лес наших дней. Он напоминал печальное и одинокое изваяние, далекое от окружающих его людей и непостижимо прекрасное.
Эми заметила, как дрогнул мускул на его бедре, когда он менял позу, и как он по-мальчишески широко улыбнулся симпатичной гримерше, припудривающей ему скулы. Она могла днями стоять и смотреть на него, прислушиваясь к отголоскам его смеха и добродушным шуткам. Таким, казалось бы, заурядным и тривиальным, но боже мой, таким неповторимым! Она испытывала чувство безмятежного счастья, просто наблюдая за ним и мечтая о том, как именно она однажды вечером встретит его поцелуем после спектакля или будет сопровождать его на оглушительную премьеру.
Но ей пришлось спуститься с облаков на землю. Пора было разливать чай из термосов и раздавать роте бутерброды с ветчиной. Она ходила с опущенной головой, уставившись себе на ноги, избегая взглядов.
— Я просила вегетарианский, Эми, не со свининой, — гавкнула Наталия.
Услышав свое имя, Эми вздрогнула и полезла в коробку с провизией за другим бутербродом.
— Эми! Здравствуй, подруга Лили. Я ведь не ошибся? — промолвило божество.
К губам девушки мгновенно приклеилась улыбка, а сердце подскочило.
— Орландо, я… гладила, — с трудом выговорила она, не сказав «здравствуй» вначале, чтобы не показаться невежливой.
— Я ужинал с Лили в среду, она в полном порядке. — Он подмигнул ей. Это задело Эми за живое, но она благополучно скрыла обиду за улыбкой.
— Ну отлично. — Господи Иисусе, я такая зануда, зачем он вообще на меня время тратит? Соберись, тряпка!
— Как съемки?
Эми попыталась было оживить мозг, но ее оглушил вопль Наталии, откусившей свой бутерброд с жареной говядиной и хреном.
— Ты совсем тупая? — завизжала она, отплевываясь.
Эми перевела взгляд с Орландо на Тоби, ища поддержки, но тот притворился, что ничего не замечает, и продолжил возиться с линзами. Закрыв руками лицо, которое от слез и сыпи стало пунцово-пятнистым, Эми бросилась прочь. Задержись она чуть подольше, она увидела бы, как резко охладел Орландо к Наталии. Когда та приглаживала его волосы, спадающие на воротник плаща, он отстранял ее руку, когда она подхалимничала, он хмурился. Наталия, казалось, не замечала внезапной перемены.
Собрав волю в кулак, Эми решила взбодриться, поэтому на утро воскресенья ее настроение являло собой шизофреническую смесь из вселенской скорби и неувядающего оптимизма. Она не стала слушать прогноз погоды для судоходства по радио — все эти одинокие кораблики в гаванях и ждущие дома жены нагоняли на нее тоску. Вместо этого она поставила Глорию Гейнор, старый верный гимн женской силе, «I will survive», и подпевала стереосистеме во все горло. На часах было девять утра, а она, все еще в пижаме, убиралась в своей комнате, размахивая руками и пылесосом во все стороны абсолютно не в такт музыке. Однако чувствовала она себя с каждой минутой все лучше. Спасибо, Глория! Спев эту песню, ты сослужила хорошую службу не только многим женщинам, но и огромному числу геев!
Эми посчитала, что поход по магазинам — это как раз то, что доктор прописал при душевной боли данной разновидности. Боли унижения и профессиональной катастрофы. Она зажгла аромалампу с лавандовым маслом для поднятия настроения и кинула в сумочку кредитку, которая предназначалась «для экстренных случаев». В автобусе по дороге на Кингз-Роуд она читала глянцевые журналы, мысленно отмечая, что нужно купить: новый лак для ногтей — просто необходимость, шампунь для увеличения объема и густоты волос — может изменить жизнь, чай с фенхелем — победит кофейных демонов.
Проезжая по Слоун-Стрит, Эми напевала под нос и радовалась утреннему солнцу. В универмаге «Харви Николз» она на мгновение задержалась у черных маслин в базилике, понюхала листья китайского зеленого чая и любовно погладила баночку со сверкающе-черными кофейными зернами. Купив пакетик мармелада-горошка с арбузным вкусом, Эми спустилась по лестнице, по пути заглянув в отдел постельного белья и кастрюль. Вот это жизнь!
Прогулявшись по Фулем-Роуд, она завернула в один из магазинов империи «Конран». Неторопливо пересекая зал, Эми миновала цветы и речных раков, провела кончиками пальцев по столам из палисандрового дерева и изучила свое отражение в мексиканском зеркале, обрамленном сучковатым деревом. «Отлично выгляжу для девушки, которой чуждо такое понятие, как любовь!» — улыбнулась она.