— Я его оставила, — бессвязное рыдание.
— Где? — спросила Люсинда, сбитая с толку.
— Да нет, я его бросила! Мы жутко поссорились из-за газет, из-за моих плоских монстров. — Мысли Эми были в полном разброде, поэтому друзья просто усадили ее в огромное кресло и чуть ли не внутривенно вливали в нее ромашковый чай с виски, пока не утихли икающие рыдания и трубные шмыгания.
— Что я наделала?!
— Я не знаю, дорогая! А что ты наделала? — Люсинда присела на подлокотник кресла и поглаживала Эми по плечу.
— Вчерашняя ночь была просто замечательная! Я как раз уже думала, что я, возможно, люблю его! Но потом… потом он со мной очень резко обошелся из-за всей этой ерунды… с газетами… Практически обвинил меня в том, что я все разболтала… Поэтому я уехала, — заплетающимся языком промямлила Эми.
— Я видела статьи. Ты должна признать, милая, это на самом деле выглядит так, словно ты к этому руку приложила. Все эти снимки и подробности о вашем отдыхе, — Люсинда внезапно пожалела о сказанном. Заметив, что у Эми затряслись плечи при одном только намеке на ее вину, она пошла на попятную.
— Но мы-то знаем, что это не ты. А эти выдры паршивые!.. Ух, когда я до них доберусь, я их просто придушу! Ты не должна злиться на Орландо. Пресса так часто устраивала ему нелегкую жизнь. Он просто гипер-чувствителен к подобным вещам! — Услышав это, Эми снова заревела. Поглаживание плеча и вливание ромашкового настоя продолжались еще несколько часов.
Эми проснулась с красными, по-жабьи вспухшими от слез глазами и множеством застрявших в волосах клочков от измусоленных бумажных платочков. Она лежала поверх покрывала с узорами роз в нежилой комнате у Бенджи и Люсинды, и к ней медленно приходило осознание собственного одиночества. Она теперь одна. Без Орландо. А они провели самый потрясающий вечер в ее жизни! Тогда Эми чувствовала себя просто счастливой, а «просто» у Эми получалось редко, поэтому это было событием почти сверхъестественным. Но потом она послала Орландо куда подальше и уже не могла вернуться. Как он мог винить ее?! При одном воспоминании об этом кровь в ее жилах закипела. Он что, плохо ее знает? И так Эми в своей обычной манере принялась анализировать ситуацию. Причем мыслями все время возвращалась к тому факту, что Орландо ни словом ее не упрекнул. Ведь знаешь, что сама виновата, милая моя.
На кремовом ворсистом ковре гостиничного номера в Найтсбридж сидел Орландо Рок, прислонившись спиной к стене. Вокруг него были раскиданы газеты. Он пытался читать эти ужасы, но его взгляд постоянно возвращался к фотографии Эми в бикини. Он вспомнил, как много они смеялись и как много ели, и как он вынужден был сказать ей, что если она съест еще одну креветку, то порозовеет и начнет плавать в ване на спине. А прошлый вечер! Прошлый вечер во всем его блеске!.. Орландо снова ощутил, как мягкие кисточки ее платья касались его кожи, когда он обнимал Эми, вспомнил ее воздушную и неземную красоту, вспомнил ее бледнеющий загар на светло-коричневой миндальной коже. Эми была в миллионы раз очаровательнее, чем все женщины, которых знал Орландо. Но что он мог поделать? Она точно кому-то все о них разболтала. И поведала этому кому-то такие подробности, которые Орландо даже в кошмарном сне никому бы не стал рассказывать, даже Биллу! Логика подсказывала ему, что у женщин другие коды секретности и свои способы обмена информацией, чем у мужчин… Но выложить все их шутки, чувства?! Все, со всеми потрохами? И хотя Орландо пытался уверить себя в том, что женщины — существа с другой планеты, лучше он себя от этого не чувствовал. А как бы вы себя чувствовали, если бы все ваши умения на сексуальном поприще превратили в ряд банальных заголовков? Заголовков, в которых ваша фамилия использована в качестве словообразующего элемента — приставки, суффикса, корня, и которые вся нация будет переваривать за завтраком, на стройках и в парикмахерских? Чем больше Орландо об этом думал, тем в большее бешенство приходил.
И так они сидели на противоположных концах Лондона. Они не могли понять друг друга, но отчаянно желали забыть всю эту историю, поцеловаться и помириться без всякого последующего разбора полетов. Как бы не так! Это головная боль всех несчастных влюбленных! Их любовь сияет ярче яркого, но стоит бросить тень, и воцаряется такая тьма, что невозможно найти выход. Из-за чего, гадала Эми, вся эта суета? Ну и что, что на первых страницах газет фотография в бикини? Неплохая фотография, ни одной покрышки или пустых бутылок в кадре! Конечно, ее мать и школьная учительница по математике испытали неловкость, узнав о ее секс-марафоне с известным актером, но ведь все могло обернуться и хуже? Журналисты могли раскопать какие-нибудь сведения об одном из ее бывших дружков, например!