— Однажды она пошла в гости к жене священника. Собиралась обсудить мое поступление в пансион для благородных девиц. Пока ее не было, я спилила дерево. Оно упало на крышу, проломило ее и рухнуло прямо посреди уютной гостиной, разбило весь ее хрусталь. Я убежала, до того как она вернулась домой.
Лаки мягко рассмеялась.
— Иногда я жалею, что не дождалась ее. Так хотелось увидеть выражение ее лица. — Она держала в руках пустой стакан и смотрела сквозь него. — А иногда хочется вернуться и извиниться. — Она встала с остекленевшими глазами, взяла бутылку и проговорила: — Мне лучше уйти сейчас и выспаться хорошенько.
Ангелочек взяла ее за руку.
— Лаки, постарайся не пить так много. Хозяйка сказала, что выкинет тебя вон, если ты не прекратишь пьянствовать.
— Не беспокойся обо мне, Ангелочек, — сказала Лаки со слабой улыбкой. — Я слышала, что в наших краях на одну женщину приходится двадцать мужчин. Счет точно в мою пользу. Смотри лучше за собой. Магован тебя ненавидит.
— Магован — это бесполезный кусок лошадиного дерьма.
— Это правда, но Хозяйка встречалась с ним на днях, и он наговорил ей, что ты стала ленивой и дерзкой. Так что будь осторожна. Пожалуйста.
Ангелочку было абсолютно все равно. Какая разница. Мужчины все так же будут приходить и платить, чтобы немного позабавиться, до тех пор, пока в их жизни не появится скромная приличная девушка. А с ней они будут обращаться так же, как с ее мамой. При встрече будут делать вид, что не знают ее. Добропорядочные женщины так же будут отворачиваться от нее, а их дети — таращить глаза и спрашивать, кто это, не получая ответа. И она будет работать — конечно же, с наступлением темноты — до тех пор, пока не станет уродливой или слишком больной, чтобы привлекать к себе внимание.
Если бы только она могла жить так, как живут люди в горах. Охотиться, как они, добывая себе пропитание, построить кров и никогда не отвечать ни перед кем за свои поступки. Просто жить наедине с собой. Это, наверное, похоже на небеса.
Она поднялась и пошла к умывальнику. Налила воды в кувшин и сполоснула лицо, но прохладная вода не принесла ей облегчения. Она приложила полотенце к глазам и стояла так довольно долго. Потом села у маленького столика у окна и выглянула за занавеску. Увидев на улице пустую повозку, она вспомнила Осию. Почему мысли о нем опять пришли ей в голову?
«А если бы я уехала с ним? Может, от этого что–нибудь изменилось бы?»
Она тут же вспомнила, как однажды уже пыталась сбежать с мужчиной. В свои четырнадцать лет она была еще слишком неопытна, чтобы распознать намерения Джонни. Ему нужен был билет в роскошную жизнь, а ей хотелось избавиться от Хозяина. Когда все закончилось, ни один из них не получил того, к чему стремился. Она закрыла глаза; воспоминания о том, что сделал Хозяин, когда их вернули, навели на нее ужас. Бедный Джонни.
Все у нее было прекрасно, пока не пришел этот фермер. Он напомнил ей Джонни. Он показал ей надежду, как приманку. Рисовал ей картинки новой жизни и обещал свободу. Но она уже не верит красивой лжи. Она не верит, что можно обрести свободу. Она уже не мечтала о свободе… пока не пришел Осия. А теперь она уже не может освободиться от этих мыслей.
Она задернула занавеску.
— Я должна выбраться отсюда. — Ей было безразлично куда. Любое другое место казалось раем.
Должно быть, она уже заработала достаточно денег, чтобы построить небольшой домик и некоторое время прожить без работы. Все, что ей было нужно, это набраться смелости, спуститься вниз и потребовать у Хозяйки принадлежащее ей золото. Она знала, что это опасно, но даже это не было для нее препятствием.
Когда она спустилась вниз, Пит, бармен, натирал и расставлял стаканы.
— Доброе утро, мисс Ангелочек. Хотите пойти на прогулку? Если хотите, я пойду и разыщу Брета.
Ее смелость пошатнулась.
— Нет.
— Вы голодны? Анри только что приготовил обед для Хозяйки.
Может быть, немного еды сможет укрепить ее и поможет избавиться от назойливой дрожи во всем теле. Она кивнула, он поставил стаканы и вышел за дверь, во внутреннее помещение. Вернувшись, он сказал:
— Ангелочек, через минуту Анри принесет поесть. Смуглый, маленького роста француз принес поднос, на котором дымилась тарелка с жареной картошкой и куском бекона. Кофе был чуть теплым. Он извинился, сказав, что еды не слишком много. Ангелочек попробовала поесть. Первый кусок застрял в горле. Она проглотила кофе и попыталась побороть страх, однако он тяжелым камнем придавил ее душу.
Пит посмотрел на нее.
— Ангелочек, что–то случилось?
— Нет. Все нормально. — Ей нужно это сделать. Вернув тарелку Питу, она встала.