Я гуляла до полудня. Дождь больше не начинался, но под конец я срезала путь через подземку между Мейсон Парк и магазином на углу, и там множество людей давало представление. В общей сложности человек пятьдесят. Девчонки, парни, дети жонглировали, старик с голубой скрипкой и молодой — с розовой, и серый пес, делающий круг с викторианской шляпой в зубах для пожертвований. Я бросила несколько монет. Но вся их музыка и трюки сталкивались друг с другом, порождая сплошной грохот. Такова была реальность. Раз уж никто из нас не жил в книге — ни Джейн, ни я.
В лифте, идущем вверх к моим комнатам, меня обеспокоил запах духов. Сначала я подумала, что смотритель, который периодически появлялся, то вычищая холл, то сердито глядя на натекшие после дождя лужи на верхних коридорах, — что он распылил что-то для «свежести». Но запах был очень дорогим. Когда я вышла из лифта, запах еще ощущался. Он тянулся через всю площадку прямо к моей двери. Что-то во мне подсказало: «Я знаю этот запах». Но я не знала, не могла знать. Такой аромат могут позволить себе только богачи.
Кто-то был тут, кто-то…
Так следовало ли мне развернуть хвост и улететь… или же войти в квартиру и посмотреть, может, удастся отыскать какие-то встроенные устройства наблюдения, какие-то микрочипы?
Безумие. Я не настолько важная персона, чтобы они себя так утруждали.
Когда я открыла дверь и прошла в квартиру, запах духов пропал. Его вовсе не было тут. И все вокруг казалось в точности таким же, как я и оставила: распахнутая в беспорядке постель с призрачным отпечатком двух тел на простынях и подушках; грязные тарелка и кружки со вчерашнего дня все еще выстроены в кухонной раковине. Я заглянула в шкаф и пару комодов. Прощупала несколько наугад взятых вещей, тщательно исследовав каждый дюйм. Ничего.
Сумасшедшая, как я уже сказала.
Я подумала, что всего лишь пытаюсь ухватиться за него, убеждая себя в том, что МЕТА ухватилась за меня. Бог мой, у меня даже галлюцинация парфюма…
Затем я прошла назад к входной двери и открыла ее, чтобы посмотреть, смогу ли я уловить послед запаха. Мне ничего не почувствовалось, но кое-что другое я все-таки уловила. Двоих других «кое-что».
— Привет, — сказала серебряная Глая.
— Привет, — вторила черная Айриса.
Бордовые волосы Глаи были заплетены во множество узких косичек с хрустальными бусинками. Одета она была в короткое черное платьице по последней «рваной» моде, с тщательно заштопанными дырочками вдоль рукавов и подола. У Айрисы же волосы теперь были настолько коротки, что ее голова казалась покрытой ермолкой из густого черного меха. На ней было платье этнического стиля, спускающееся к узким и сильным лодыжкам; красная материя расписана золотым и лиловым, одно бесподобное плечо обнажено. Как и Блек Чесс, ее астерионовый приятель, Айриса могла перемещаться под видом чернокожей; кожа Глаи оставалась серебряной, не закамуфлированной никаким образом, если не считать сапфировой помады и голубых драгоценных камней, приклеенных к ее векам — или сформированных.
Я (не без труда) не захлопнула с размаха дверь.
— Можно нам войти? — спросила Глая, восхитительно формально.
Я посторонилась и пропустила их внутрь.
— Спасибо тебе, Лорен — сказала Айриса.
Они знали меня. Мы все были старыми добрыми знакомыми.
— Чего вы хотите? — спросила я.
— Нас послали помочь тебе подготовиться к сегодняшнему вечеру, — ответила Айриса.
— А что с сегодняшним вечером?
— Ты не видела объявлений или виспо? Верлис сегодняшней ночью выступает на концерте.
Они доброжелательно глядели на меня — двое особых друзей, которые пришли осветить мою тьму. Это напомнило мне какое-то безумное переложение апокалитов Деда.
Видела ли я виспо? Казалось бы, все, что я видела — это виспо и рекламы с ними, делающими то, это, появляющиеся то тут, то там. Я уже достигла той стадии, когда отворачиваешься от ВУ. В то же время, мне казалось, будто весь город знает его — их всех. Но, как и раньше, большая часть города, несомненно, не замечала ровным счетом ничего.
— Разумеется, ты будешь на концерте, — сказала Айриса. — МЕТА приготовит тебе одно из лучших мест.
— Почему?
Они шаловливо улыбнулись, как будто две давнишние мои подруги-заговорщицы.
— Но ты же знаешь, Лорен.
Я почувствовала себя пойманной в ловушку. Паника вгрызалась в меня, отрывая куски. Безучастно я подумала: «Я увижу его снова».