— Могу одной рукой унести четыре кружки эля. Раньше удерживала пять, но работа за конторским столом ослабляет. Кстати, я работаю в «Драконах Элроя» ведущим специалистом в отделе продаж. Слышали такое название? Очень известные мануфактуры по всему королевству. Как раз еду из командировки. Отличное вышло собрание. Меня потом накормили черной каракатицей.
— Смотрю, вам повезло выжить? — в голосе соседа просквозила ирония.
Тут нас еще разочек тряхануло. Народ испуганно вздохнул, а я зажмурилась — все равно без очков ничего толком не видела.
— Святые угодники, вы правы, как можно врать на пороге смерти?!
— Мы не умираем, — заметил он.
— Вы, может, не умираете, а я очень даже! Не кормили меня никакой каракатицей!
— Замечу, вам повезло.
— Угу, меня вообще ничем не накормили! Жлобы! Как будто не понимали, что если назначить совещание на двенадцать дня, то из Аскорда человеку нужно вылететь в четыре утра! Так и продержали голодную. И знаете, как прошло совещание?
— Боюсь предположить…
— Пар-ши-во!
Я вдруг почувствовала, что готова расплакаться, несмотря на принятую успокоительную настойку. Вытащив бутылочку, сделала еще один поспешный глоток, распространив на полсалона валерьяновый душок.
— Они объявили, что желают разорвать торговый договор, и я чуть не угробила их ручного дракона. Клянусь, совершенно случайно! Слушайте, может, неплохо, что мы погибнем? Тогда не придется объясняться с начальством.
— Мы не погибнем.
— Вы, может, нет, но у меня сегодня отвратительный день, так что я точно погибну во цвете лет!
Вдруг по небу прокатился раскат грома, и в металлическую коробку с окошками ударили яростные струи дождя. Дракон ухнул вниз. В салоне кто-то взвизгнул, прикрикнула проводница:
— Господа, сохраняйте спокойствие! Наши драконы приучены к полетам в сложных климатических условиях.
— Зато я не приучена! — едва слышно всхлипнула я, задыхаясь от чистой, ничем не замутненной паники. — Мне крышка! Как хорошо, что я уже не девственница! Было бы обидно умереть, не вкусив плотского греха. Хотя я так и не просекла, в чем весь сыр-бор.
Сосед поперхнулся.
Святые угодники, я это сказала вслух?!
И тут меня понесло. Абсолютно ничего не соображая от страха, я принялась исповедоваться человеку без лица, ведь перед смертью Священное Писание наказывало облегчать душу. Я всего-навсего следовала заветам предков — каялась в одном из страшных смертных грехов. Целый год я лгала семье о месте службы. С таким грехом к святым угодникам не попадешь ни за одну взятку!
— Скажите, вы читали «Золушку» — этот новый романчик вышел всего пару лет назад? Написала Шарли Пьетро.
— Кхм?
— Не вспоминайте, я вам расскажу. Там девицу изводили злая мачеха и две сестры, а безвольный отец кутил в трактире. Так вот, я очень похожа на эту самую Золушку, только наоборот. Меня абсолютно все любят! Понимаете? Мачеха, сводные сестры, отец — они все во мне души не чают. Считают, что я многого добьюсь. А я даже не в состоянии получить повышение, больше года в стажерах сижу. Знаете, как тягостно не оправдывать чужие ожидания? Чтобы их не разочаровывать, я наврала, будто наша контора занимается судебными разбирательствами, а не продает корм для драконов. Такой позор!
И снова рявкнул оглушительный гром. Сердце от страха подскочило к самому горлу. Не дожидаясь очередного приступа, сосед попытался меня успокоить:
— Поверьте, мы выживем! У заклинателя все под контролем.
— Да, но ваш голос прозвучал неуверенно…
Наконец выпитая настойка дала о себе знать. Вместо того чтобы разразиться очередным потоком признаний, я просто широко зевнула и секундой позже вырубилась, как разряженный магический светильник…
— Тесса! Тереза, вставай! — Кто-то тряс меня за плечо, пытаясь разбудить.
С трудом разлепленные веки тут же сомкнулись обратно. Я снова понеслась на теплых волнах в приятный сон, в котором меня на руках заносил в родительский дом красивый мужик, вкусно пахнущий терпким мужским благовонием. Я с наслаждением потерлась лбом о его плечо…
— Тереза, вставай же ты! Маму с папой забирают! — прикрикнула Арона, младшая из сводных сестер.
К слову, старшую звали Эзрой. Их отец очень хотел мальчиков и в отместку святым угодникам, никак не угодившим заправскому генералу, дал мужские имена.
— Куда? — Я принялась нащупывать на прикроватном столике очки. Нашла, нацепила на нос, и мир приобрел четкость.