4. На зеке из Краснокаменска, как в свое время на узнике Чертова острова сошлись силовые линии истории, и сложилось так, что на карту была поставлена не частная судьба, а путь, которым пойдет целая страна. Как в ней будут приниматься важные решения: кулуарно или с участием общества? Будет в этой стране суд независимой властью или слугой начальства? В каком обществе нам жить — открытого типа или типа закрытого? В «Открытой России» или в «Закрытой России»? Признание своей неправоты — это со стороны государства признак силы или проявление слабости?
5. Второй процесс по делу Дрейфуса проходил примерно после такого же интервала и тоже оказался в центре внимания страны и всего мира.
Стоп. Не совсем так. Вот здесь, в этом пункте, есть явное различие между Францией 1899 года и Россией 2010-го. Мир-то за процессом Ходорковского следит. Пишет пресса, депутаты и сенаторы, правозащитные организации делают заявления, составляют протесты и петиции. Однако наша большая страна позевывает и смотрит в сторону — в телевизор, который про Ходорковского молчит, а всё танцует на льду и потешается над смешными гастарбайтерами.
Во Франции было не так. Там равнодушных не осталось, общество раскололось на дрейфусаров и антидрейфусаров.
У нас же почти две трети населения не интересуются процессом или вовсе о нем не слышали. Люди не видят связи между своей жизнью и исходом суда; им кажется, что их это не касается.
При этом если во время первого процесса среди тех, кто интересовался делом ЮКОСа, преобладали противники Ходорковского («вор должен сидеть в тюрьме», «всех бы их пересажать» и прочее), то сейчас, после семи с половиной лет заключения, настроение переменилось. Цитирую итоги осеннего опроса Левада-Центра: «Число тех, кого убеждают доводы прокуратуры о виновности Ходорковского и Лебедева в ходе процесса в Хамовническом суде в сентябре сократилось до 13 %. В феврале этот показатель составлял 29 % россиян».
Такая же тенденция прослеживалась и во время второго процесса над Дрейфусом. Суд под давлением генералов все равно вынес обвинительный приговор, но президент республики под нажимом мирового и французского общественного мнения помиловал осужденного, который через несколько лет был полностью реабилитирован.
Возможно, то же случится и у нас — если общественная активность наших «дрейфусаров» окажется такой же сильной.
Это я вам привел историческую параллель со счастливым концом. Истина победила, Франция выбрала демократический путь развития. Ну а то, что человек гнил за решеткой столько лет, что дело его жизни (Дрейфус считался высокоперспективным, блестящим офицером) разрушено, что дети выросли без отца — это пустяки и мелочи.
Вторая историческая параллель, о которой я расскажу далее, хэппи-энда не имела. Даже такого.
Речь пойдет о Николя Фуке, маркизе де Бель-Иль, виконте де Мелен и де Во, суперинтенданте финансов Людовика XIV. Большинство из нас помнит его по роману «Десять лет спустя».
Я никогда специально не интересовался этой исторической фигурой и представлял себе канву событий примерно так.
Могущественный финансист, управлявший государственной казной, свалял дурака — желая произвести впечатление на короля и двор, устроил величественный праздник в своей невообразимо роскошной резиденции замке Во. Ну и впечатлил сильнее, чем намеревался. Праздник удался. Увидев, как сладко живет суперинтендант, в то время как государству ни на что не хватает денег, король отдал вконец распоясавшегося казнокрада под суд, а имущество конфисковал. Я числил эту поучительную историю по разряду: «Скромнее надо быть, или Не буди лихо, пока оно тихо». (Между прочим, в некоторых энциклопедиях эта басня по-прежнему фигурирует вкупе с массой другой ерунды.)
Николя Фуке: надеть очки, подстричь… (Портрет Шарля Ле Брена)
С таким багажом знаний некоторое время назад я отправился посмотреть на легендарный замок Во, который находится всего в 50 километрах от Парижа и сохранился в почти первозданном виде.
И начались сюрпризы.
Парк действительно чудесен — настоящий шедевр садового искусства, а вот замок меня разочаровал: хоть и недурен, но для главного казнокрада Франции что-то маловат. Видал я замки и повеличественней.
Не бог весть что (Извините за качество. Снимал сам.)