От прежнего существа остались лишь форма и два зеленых глаза, хранящие свой секрет.
Эпилог
Ане нравилась новая жизнь и новый мир, который она только училась понимать и принимать. Страшилась его, и одновременно восхищалась.
Поначалу чувствовала себя жутко неуверенно, не зная, куда себя приткнуть. Ходить в обычный университет, жить как раньше, казалось немыслимым. Аня изменилась и прежний ее мир вряд ли удалось бы восстановить. Да и не хотелось, если честно.
В один из вечеров, когда она, погруженная в мысли, поднималась в квартиру к Алексею, то столкнулась на лестничной площадке с соседом. Со старым чудаковатым ученым, о котором Леша как-то рассказал пару смешных историй. Тот жил этажом ниже и как раз возвращался с покупками из магазина.
— Так ты, значит, пара Алеши? Анастасия, та самая Гуммель?
— Да, приятно познакомиться, Карл Бартович!
— Ох, вижу, тебе уже наплели обо мне всяких небылиц. Не верь! Не верь этим бесстыдникам!
Любопытный старикан затащил Аню к себе в гости. Она, впрочем, не сильно противилась. Леша все равно пока не вернулся с работы, а ждать в пустой квартире, где кроме собранных коробок, чемоданов и сиротливой кровати ничего не осталось, удовольствие небольшое.
Ученый принялся исправлять дезинформацию, показывать свои научные достижения и хвастаться результатами последних экспериментов, после чего повел пить чай. Последний пункт в списке обязательных дел для гостей, после экскурсии в мир тараканообразных, пришлось отменить. Видимо, у старикана это проверенный метод — экономит таким образом на заварке. Или Аня оказалась со слабым желудком?
Однако польза от визита все же была. И не малая. Прознав об Анином неоконченном образовании и ее метаниях в выборе будущей профессии, Карл Бартович удивился:
— Ну что же ты, деточка? Думаешь, биологи только у людей есть? Поступай в Магуни, выбирай тот же факультет, на котором и прежде училась. Обещаю, не пожалеешь! Знаешь, какое интересное строение у… — и экскурс в мир насекомых продолжился.
В конце, благосклонно выслушав комплименты в адрес своих питомцев, — Аня действительно старалась угодить, в надежде поскорее удрать, — ученый предложил:
— Если придешь ко мне в гости еще раз, да печенье прихватишь к чаю, я тебе рекоммендацию напишу.
Все тот же блат, что и в мире людей. Взятка — коробка печенья.
Как бы там ни было, а к совету старика Аня прислушалась.
Отношения с тетей вернулись в прежнее русло — дружественный нейтралитет. Вот уж от кого советов ждать не приходится! Фрида окончательно отпустила племяшку в свободное плавание. Может, многолетняя привычка держать Аню в стороне от своего мира дала о себе знать. Может, обеим хватало того общения, что есть. Обе знали, что в их сердцах есть место друг для друга, и этого было достаточно.
Уже через пару месяцев Фрида перестала при встрече смотреть на племянницу виноватыми глазами, неясный пиетет и страх также ушли. Вскоре вернулся насмешливый зеленый взгляд и шутливый тон. Увидев привычное выражение на лице тети, Аня выдохнула с облегчением. Все возвращается на круги своя.
Мстить Аня не намеревалась. Боже упаси! Зачем нужно? Пакость получилась чисто случайно.
Задумавшись, она стояла у подоконника в квартире тети и смотрела в окно. Мысли полностью поглотили девушку, она не замечала, что делают ее руки. А они, наверное в следствие нервного перенапряжения, дергали листики бесценного тетиного фикуса. Деревце и так пострадало от нерегулярных — то чрезмерных, то недостаточных, — поливок. Но в тот ненастный час Фикус Бенджамина лишился половины листьев.
Опомнившись, Аня еле успела замести следы, то есть — распихать листья по собственным карманам, и унести ноги до тетиного возвращения.
Ничего, — успокаивала свою совесть. — Как сказала сама тетушка, чему суждено быть, того не миновать. Генерал ей новый фикус купит.
В этот же вечер Аня собирала вещи в общежитии и прощалась с подругой. На этот раз плакала Сара. Аня перевелась в другой университет, уезжает жить к парню и вообще! Бросает ее, Сару, одну одинешеньку!
— Сколько меня не было? Месяц? Какой-то жалкий месяц, Аня! Тебя совсем одну нельзя оставлять.
— Ничего страшного не случилось, не волнуйся.
— Страшного, пожалуй, и в самом деле ничего. Твоего блондинчика страшным никак не назовешь. Но вот странностей хоть отбавляй. Взять хотя бы твой вид! Почему больше не носишь очки? Зрение за две недели восстановила? Что за идеально чистая кожа? Это я, в конце концов, у моря отдыхала, фрукты-витамины жевала, а ты в городе прозябала. Что за нереальное сияние глаз? Это все волшебство любви?
Аня подошла и молча обняла подругу, прерывая шутливые обвинения.
— И самое страшное, — прохныкала та, — что ты мне ничего не собираешся рассказывать… Никаких интимных подробностей… — Сара всегда была не в меру догадливой.
— Не волнуйся, Сар. У меня все хорошо.
— Ага, и тетушка, наконец-то, замуж выходит.
— Вот именно! — радостно рассмеялась Аня.
— Обещай, что если он тебя обидит, ты сразу же поделишься со мной. Мне показалось, этот блонди слишком много командует и излишне самоуверен. Если что, я ему всю морду смазливую расцарапаю, я ему такой конец света устрою, что…
— Са-ар..! Я сама кого хочешь покусаю! Так что, пусть лучше твои кавалеры боятся!
Больше расспросов не последовало. Музыка гремела, девушки наряжались, готовясь к прощальной вечеринке. В общем гомоне телефонный звонок почти не был слышен.
— Тебе звонят!
— А?!
— Бэ! Телефон твой где? Звонят! — перекрикивая музыку, сообщила Сара.
Аня нашла маленькое, с виду безобидное дъявольское изобретение, под ворохом одеял. Как только Сара его услышала…? Что за невезение?! Звонила тетя. Сердце Ани предательски ушло в пятки.
— Д-да…
— Аня! Как ты могла! — как всегда, с места в карьер, попер танк по имени Фрида. Аня отстранила трубку от уха и убавила громкость в колонках. Вместе — и музыку, и тетины вопли, даже уши оборотня не выдержат.
— Ты загубила мой гриб. Ты о нем хоть раз вспомнила?
— Какой еще гриб? — искренне удивилась Аня.
— В банке, на кухне!
— Да не видела я его! Не было никакого гриба! У Васи лучше спроси, — постаралась перевести стрелки на кота.
— Так я тебе и поверила. Ты хоть знаешь, насколько он ценный? И куда ты дела листья моего фикуса? Надеюсь, не выбросила?
Нечаянную месть заметили, и хотя с поличным не поймали, но отвертеться не удастся.
— Эмм… В кармане.
— Чтобы все листочки до единого мне вернула, рыба моя! Думаешь, я просто так над ним трясусь?
Аня удержала вопрос о пользе листьев при себе. Меньше знает, крепче спит. Пусть тетя хоть самокрутки из фикуса делает, теперь за ней есть кому приглядывать. Насколько успела заметить, дед у Алексея строгий. Хотя, кто знает… Тетя вертит им как хочет.
— Ладно. Передам через деда.
— Сколько раз просила не называть его дедом…!
— Пока! — не дослушав, Аня отключилась. Прикрыла глаза и повалилась на кровать поверх раскиданной одежды. Сара продолжала наводить марафет и ворчать, впереди ждал веселый вечер с бывшими однокурсниками.
Хотелось воскликнуть «Я свободна-а!». Теперь это и вправду так.
Аня ни о чем не жалела, ведь приобрела она гораздо больше, чем потеряла. Справедливо ли называть потерей то, что узнала правду о себе и о мире, в котором живет? Будь возможным исправить прошлое и избрать другой путь, ничего бы менять не стала. Пережила бы все снова, ради обретения зверя. Ради обретения ими обеими — человеком и волчицей, — Алексея.
Завтра c cамого утра они с Лешей перевозят ее вещи, после чего собирают самое необходимое, и на остаток лета уезжают в лес. На ту самую дедову заимку, в бескрайнем таежном лесу. Только вдвоем. Рай.