Циолковский Константин
Любовь к самому себе, или Истинное себялюбие
Константин Циолковский
Любовь к самому себе, или Истинное себялюбие
Предисловие.
Стремясь к краткости и определенности, буду основываться только на тех научных данных и гипотезах, которые считаю наиболее вероятными.
Километры (кило) иногда я буду называть верстами, гектары десятинами. Название метра оставим по его краткости. Это почти полсажени. Ар содержит 100 кв. м, 100 аров составляют десятину, 100 десятин - кв. версту. Грамм есть масса или давление (тяжесть) в четверть с лишком золотника. 1000 граммов есть килограмм (кило, или 21/2 фунта). 1000 кило называется тонной (61 пуд). Метрическая лошадиная сила (мощность) есть работа, выделяющая по 100 килограмм-метров (кг-м) в каждую секунду. Работа в 1 кг-м выражается поднятием одного кило на 1 метр высоты. Биллион для краткости означается 1012, триллион 1018 и т.д. Единица каждого класса принимается в миллион раз больше предыдущей. Вообще большие числа, означаемые единицей с нулями, для краткости изображаем числами 10 с маленькими верхними числами, указывающими на число нулей.
В изложении я боялся только его неясности, но не заботился о красоте слога. За точностью в такого рода статьях гоняться нет смысла. Все числа только приблизительны.
В сущности, основанием всех наших поступков всегда будет любовь к самому себе. Каждому кажется это всего важнее. Да и как же иначе? Конечно, это разумно, и в душе каждый придерживается такого основания. "С какой стати, думает всякое существо, я буду делать себе зло. Мне это невыгодно, это неестественно!" Человека, жертвующего своим благом, любят, уважают, но не все. Многие считают это хорошим для них, но не для него и называют его дураком. Нельзя обвинять человека в этом его стремлении к эгоизму, он имеет на него право, но нужно и объяснить, в чем заключается истинное себялюбие. Все известные виды эгоизмов, т.е. любви к самому себе, суть заблуждения. Например, эгоизм разбойника, грабителя, разного рода насильников, богатого, властного, честолюбивого, сладострастника и т.д. Они не сознают, что сами себя ненавидят, и потому такие эгоизмы надо бы назвать эгофобиею или самоненавистью. В сущности, каждое существо начинено себялюбием. Нельзя осуждать это желание себе величайшего возможного добра. Лицемерно существо может не заботиться о себе, а в тайнике своего мозга он всегда эгоист. Но беда в том, что он часто заблуждается и вместо добра себе делает зло.
Если я решу вопрос, что хорошо мне и что дурно, то найду истинный путь к себялюбию.
Основываться можно только на познании Вселенной. Иных источников знания нет. Вера в людей или в авторитеты ненадежна, потому что авторитеты противоречат друг другу. Притом они приходят к нелепым выводам и, несмотря на это, все-таки имеют сейчас громадную силу. Почти все 100 % людей сейчас подвержены грубейшим суевериям. Таковы вера в спасительность некоторых статуэток, форм и действий, не имеющих никакого отношения к разуму и законам природы. Например, если съешь кусочек хлеба с вином или без вина, то будешь в будущем счастлив и избавишься от наказания за сделанные тобою преступления. Если помажешься ароматическим маслом, то выздоровеешь, если совершишь ряд ни к чему не ведущих обрядов, то можешь заключить союз с женщиной, в противном случае нельзя. Эти обычаи ничем не отличаются от веры в три свечи, в сны, в 13 число, в почесывания и в разные другие приметы. Они составляют такой же позор человечества, как и все безрассудные поступки. Такие люди ничем не отличаются от безумных, потому что отрицают разум и знание.
Как же относиться к таким? А так же, как мы относимся к сумасшедшим и больным: с полным вниманием, сожалением и милосердием. Больных мы стараемся облегчить или вылечить, и также и страдающих верою в пустяки мы пытаемся вразумить, т.е. дать им знания, которые избавили бы их от заблуждений и гибели.
Нужно огромное терпение. Только медленно, медленно можно изменить образ жизни людей к лучшему. Иные, как и некоторые больные, неизлечимы. Для них останутся одно наше сострадание и заботы.
На чем же основываться, что признавать верным? Изучение Вселенной начато, но, конечно, никогда не будет закончено. Наше знание капля, а незнание океан. Разного рода знания, накопленные наиболее сознательными людьми всех стран, народов и времен, называются науками. Они разделяются на точные и сомнительные. К точным относятся геометрия, механика, физика, химия, радиология, биология и проницающая их все математика, или логика. К точным же наукам относятся прикладные и описательные науки, каковы технология, география, зоология, ботаника, геология, астрономия, минералогия, физиология и т.п. Сомнительные науки также очень важны, потому что представляют попытки решить задачи, которых решение крайне необходимо каждому сознательному существу. Они называются сомнительными, потому что решения этих задач разными умами не сходны. Не известно, кто прав и чье решение неверно. Может быть, и все они неверны. Таковы науки исторические, философские и религиозные.
Но не нужно думать, что есть резкие границы между точными и неточными науками. С одной стороны, высшие границы точных наук колеблются, с другой основы социальных наук близки к точности.
Мы начнем с наиболее точных наук, откинув от них все сомнительное. В гуманитарных же и философских науках примем то, что согласуется с нашими выводами из знаний несомненных.
Будем смелы. Не будем бояться кары авторитетов, хотя бы за ними были тысячелетия. Мы охотно за ними пойдем, если они с точки зрения несомненных знаний пришли к верным, хотя и недоказанным ими выводам.
Как мы можем быть виновны, если мы следуем своему разуму? Что же может быть выше его? Конечно, возможны существа сильнее нас по разуму. Но где они? Они не приходят к нам на помощь. Когда придут, тогда и послушаем их. Сейчас мы имеем только указания наиболее даровитых своих собратий. Разум же неба молчит.
Через тысячи лет наука расширится, усовершенствуется и сам человек преобразится к лучшему. Но пока этого нет, нам приходится довольствоваться имеющимся. Наши выводы, наверное, будут неполны, даже ошибочны, но что же делать, если нет сейчас того, что будет через сто, тысячу, миллион лет и что даст нам более верные выводы!
Современное состояние неба.
Обрисуем пока общую картину Вселенной, чтобы воображение наше сразу было поражено ее величием. Так мы выбьем из себя узкую земную точку зрения. Как в свое время география вышибла из нас понятие о нашей ничтожной деревушке, так и астрономические познания уничтожат авторитет Земли.
Взглянув на небо в безлунную ясную ночь, мы увидим множество звезд. Все это суть громадные ослепительные солнца, по настолько от нас удаленные, что представляются в виде ничтожных, едва заметных искр. Членов планетной системы (сравнительно небольшие остывшие небесные тела, к ним принадлежит Земля, они видны, потому что освещены Солнцем, как Луна) мы увидим в образе 2-3 блестящих или тусклых точек, подобных звездам. Только светят они ровнее, не так сильно мерцают, как звезды. Остальных членов не видно простыми глазами: или потому что они на другой стороне неба, закрытой Землей (ее горизонтом), или по их малости. Их бы и совсем не было видно (по их малости и темноте) ни в какие телескопы, если бы они были на тех же ужасающих расстояниях, как звезды-солнца.
Будем же говорить не о том, что говорит нам невооруженное зрение, а о том, что открыто астрономией с помощью самых могущественных телескопов (великими и кропотливыми трудами).
Наша планетная система, проявляющаяся на небе для простых глаз едва заметно, состоит из Солнца, в миллион раз большего (по объему) Земли, и из планет. Четыре планеты больше Земли в сотни раз, три немного меньше ее, около тысячи - гораздо меньше (от 10 до 400 кило в диаметре) и множество тысяч еще меньше. Вообще число планет определенного размера тем больше, чем этот размер меньше.