Это всегда было дурным знаком для тех, кто служил при его дворе.
Будто почувствовав, что атмосфера накаляется, Симона присоединилась к мужчинам, держа в руке фотографию в рамке.
— Скажите, Ваше Величество, — проворковала она, — кто эта необыкновенная красавица? Это самая изысканная женщина, которую я когда-либо видела! — Симона протянула ему фото.
Кайзер, конечно же, не мог не заметить благородной белизны и совершенных пропорций ее руки. Не в силах отвести взгляд, он даже замешкался с ответом.
— Эту даму зовут мадам Гербетт, — наконец произнес он. — И вы совершенно правы, она удивительно красивая женщина.
Симона не могла знать, что при дворе только и говорили о той нежной страсти, которую кайзер питал к мадам Гербетт. Все началось с дивных ручек этой особы, но яростная ревность императрицы поставила точку на этой безудержной влюбленности.
Тем не менее эта связь наделала столько шума, что кайзер потерял уважение ко всем женщинам. Теперь он стал обращать пристальное внимание только на их руки.
Маркиз изумился тому, как точно Симона подобрала слова и, возможно, интуитивно выбрала из всей коллекции портрет именно той женщины, которую кайзер действительно любил.
Взяв фотографию у Симоны, кайзер продолжал смотреть на ее руки.
— Уверен, — сказал он, — что вы не откажетесь от чашки кофе или, возможно, бокала вина, прежде чем покинете дворец.
— Вы очень добры, Ваше Величество, — ответил маркиз, — но мы не можем отнимать у вас время. К тому же нас ждет барон, который жаждет показать нам достопримечательности вашей столицы.
—А что бы вы хотели посмотреть? — язвительно произнес кайзер. — Что может быть интереснее моего дворца?
Симона восхищенно ахнула:
— Я мечтаю осмотреть его! Я слышала, что благодаря вашему непревзойденному вкусу здесь собраны великолепные произведения искусства.
—Тогда позвольте показать вам некоторые бесценные экспонаты, которые находятся в этой комнате.
Кайзер повел девушку к одному из стенных шкафов и эффектно распахнул его дверцы, демонстрируя уникальную коллекцию ювелирных изделий и украшений. Их было так много, что на осмотр не хватило бы и нескольких часов. Симона, казалось, была глубоко потрясена увиденным. Маркиз заметил, что, пока девушка держала кубок, украшенный рубинами, кайзер не сводил глаз с ее рук.
Наконец появился адъютант и сообщил Его Величеству, что в тронном зале его ждет делегация. Кайзер нехотя попрощался с гостями.
Когда Симона присела в реверансе, он взял ее руку и, к удивлению девушки, поцеловал.
— Мы должны еще встретиться, — сказал он, и уточнил: — До вашего отъезда из Берлина.
То же самое он повторил маркизу, затем вышел. Конюший проводил гостей в холл. Тотчас же подали их карету, и только после того, как она отъехала, маркиз смог вздохнуть с облегчением.
— Вы вели себя просто превосходно, были весьма сообразительны и находчивы. Я ожидал, что нам придется гораздо сложнее, что кайзер поведет себя более враждебно и уж точно не обойдется без выпадов в адрес принца Уэльского.
— Я боялась сделать что-то не так, — призналась Симона. — Почему он спросил у вас об этой пушке?
— Потому что хочет узнать о ней раньше, чем кто-либо другой.
— Как вы думаете, он поверил вам, когда вы признались, что ничего не знаете об этом орудии? — поинтересовалась девушка.
— Конечно, нет, — усмехнулся маркиз. — Немцы совершенно точно информированы, что я все знаю по этому вопросу. Кайзер не успокоится до тех пор, пока не получит это орудие.
Симона ахнула.
— Может, вам опасно оставаться в Берлине? Может, следует тотчас вернуться в Лондон?
— Они не посмеют похитить меня так, как похитили Уотсона. И не убьют до тех пор, пока не узнают тайны, которую, по их мнению, я храню.
— Это очень опасно! — воскликнула Симона.
Маркиз улыбнулся.
—Тогда вы должны позаботиться о том, чтобы я не допустил промаха.
— А что же я могу? - развела руками Симона.
— Вы мне уже очень помогли, — уверил ее маркиз, — и добились большего, чем я. Единственное, о чем я могу вас просить, продолжайте и далее помогать мне!
— Вы же знаете, что можете на это рассчитывать, — выдохнула Симона.
Маркизу нетерпелось узнать, смог ли Доркинс повидаться с камердинером кайзера, он надеялся переговорить с ним, как только они вернутся в дом барона.
Но там его уже поджидала графиня. Она нарядилась в пышное пестрое платье и выглядела все так же соблазнительно.
— Наконец-то вы вернулись! — воскликнула она, взмахнув руками. — Я уже опасалась, что император вынудил вас поселиться во дворце.