Берега, мимо которых они проплывали, казались Симоне необыкновенно красивыми.
Маркиз обращал ее внимание на шпили знаменитых соборов, показал несколько загородных поместий, в которых ему доводилось бывать.
Река становилась все шире. Они приближались к выходу в море, и Симона хотела постоять на носу яхты и собственными глазами увидеть большую воду, но солнце уже поднялось высоко и палило нестерпимо.
Не говоря ни слова маркизу, она подошла к стюарду и спросила, нет ли на яхте тента от солнца. Если нет, она пойдет к себе в каюту и наденет шляпу.
—Думаю, у нас есть тент, — ответил стюард, — я сейчас найду его для вас, мисс.
— Большое спасибо.
Она вернулась в кают-компанию. Ей захотелось подробнее рассмотреть письменный прибор, и едва она дотронулась до него, как в салон вошел маркиз.
—Через несколько минут мы выйдем в Северное море, — сказал он. — Теперь можно и расслабиться!
Говоря это, он подошел к бюро, достал из кармана кителя револьвер и положил его в один из многочисленных ящиков.
—Я рассматриваю ваш письменный прибор, — сказала Симона. — Наверняка это чудо преподнесли вам за какие-то выдающиеся заслуги!
— Не люблю хвастать, — ответил маркиз, — но это подарок от государственного секретаря по иностранным делам. Я помог ему решить одну очень сложную проблему.
—А сам он не смог?
— Мне просто повезло. Правда, в тот раз у меня не было очаровательной помощницы по имени Симона.
Девушка смотрела на него широко распахнутыми глазами, заливаясь румянцем.
— Мне многое нужно сказать вам, Симона. Но давайте подождем, пока яхта не окажется в открытом море.
Симона почувствовала, как встрепенулось в груди ее сердце.
Она еще подбирала слова, чтобы ответить маркизу, как вдруг почувствовала, что яхта сначала замедлила ход, а потом и вовсе остановилась.
— Ради всего святого, что случилось? — воскликнул маркиз.
Он еще не дошел до середины салона, когда появился стюард с бокалами на подносе.
— Почему мы остановились? — резко спросил маркиз.
—Думаю, это связано с досмотром береговой охраной, — ответил стюард, ставя поднос на столик у стены.
—Ах, вот в чем дело! — успокоился маркиз и повернулся, намереваясь вернуться к Симоне. Но тут дверь в кают-компанию снова открылась и другой стюард объявил:
— К вам герр Рихтер, милорд.
В комнату вошел человек с совершенно очевидной немецкой военной выправкой, хотя формы на нем не было.
Стюард, доложивший о нем, закрыл дверь.
Герр Рихтер какое-то мгновение оценивающе, как показалось Симоне, смотрел на маркиза, потом произнес по-английски, но с сильным акцентом:
— Как я полагаю, вы — маркиз Мидхерст?
— Да, это так.
— У меня есть инструкции сопроводить вас на берег. Возникли вопросы относительно вашего визита в Берлин.
Симона едва не задохнулась от ужаса.
— Вопросы? Кто их будет задавать? — довольно спокойно поинтересовался маркиз.
— Мне поступил приказ из штаба, — несколько тяжеловесно произнес герр Рихтер.- Но, как я понимаю, ваши ответы нужны лично императору.
— Боюсь, что не смогу удовлетворить любопытство Его Величества. Мне необходимо вернуться в Англию. А мы, как вы знаете, уже вышли в открытое море.
— Его Величество не принимает отказов, — сказал герр Рихтер. — Поэтому я вынужден настаивать, чтобы вы проследовали за мной на берег немедленно.
—А если я откажусь? — тихо спросил маркиз.
Немец достал из кармана револьвер и направил на маркиза.
Воцарилась мертвая тишина.
Симона сдавленно ахнула от ужаса.
По-прежнему тихо и даже с усмешкой в голосе маркиз спросил:
— Вы действительно угрожаете убить меня? Вы же знаете, что это приведет к международному скандалу, к серьезному дипломатическому кризису.
—Я не собираюсь вас убивать, — ответил герр Рихтер, — но если вы будете ранены в руку, вас придется немедленно доставить в госпиталь, а оттуда уже несложно будет препроводить вас по месту приказа.
Снова воцарилось молчание.
Симоной, казалось, руководило нечто, что маркиз как-то назвал «более могущественными силами». По-прежнему стоя у бюро, она осторожно открыла ящик, и ее пальцы коснулись пистолета.
— Я уверен, — спокойно продолжал маркиз, — что мы можем мирно обсудить эту проблему.
— Вы немедленно последуете за мной, сэр, — настаивал герр Рихтер, — иначе я прострелю вам руку.
В этот момент Симона, достав револьвер, прицелилась и выстрелила.
Она целилась в руку, но пуля угодила прямо в спусковой крючок, на котором лежал палец немца.