Через неделю мы попали в аварию. На заднем сиденье была моя мама и маленький брат. Еще одна жирная капля в мое чувство вины перед мамой. К счастью, никто не пострадал, но сильно пострадала машина, которая в нас врезалась. Виноваты были мы. Когда я почувствовала удар, первая фраза моя была "Ну, и насколько мы попали?". Он поразился моему самообладанию. Он не знал, что я человек кризиса. Мелкие проблемы разрушают меня, а крупные мобилизуют.
После обычных в таких случая разборок, я успокоила его и сказала, что нам не достать тех денег, которые мы должны отдать. И ему придется поехать и взять их у родителей. Я знала, что с родителями у него очень натянутые отношения, видимо они давно отчаялись ждать, когда из сына выйдет что-нибудь путное. Но какие-то деньги у них были. Мы должны были отдать долг во что бы то ни стало — хозяин побитой машины грозился бандитами. Сумма была не очень большая, просто ее следовало отдать как можно скорей. Мы бы не заработали ее.
Султан уехал в Майкоп к родителям, я осталась одна. Когда он задержался, я начала нервничать. На носу были концерты, билеты проданы. Маугли истерил. Кроме того, ко мне каждый день приходил владелец машины и требовал деньги. Тогда еще не было мобильных телефонов, чтобы позвонить и сказать "Где тебя черти носят, почему ты все это повесил на меня?!". В день концерта он все-таки вернулся. Привез только часть денег. Родители ему не дали эту сумму, а дала его любимая младшая сестра Иришка. Чтобы закрыть долг, мы отдали раздолбанную Кристину какому-то бандиту. Но проблемам не было ни конца ни края.
Из квартиры нас выгнали, какое-то время мы жили у его знакомой девицы. Собака Алиса сбежала, а потом вернулась беременная. Крысу и кролика мы отдали знакомым. Рыбок забрал йог Лешка. Кота тоже кто-то усыновил.
Весной мы поехали на первые гастроли в Геническ. Там прошерстили окрестные школы. Это были неплохие гастроли, все остались довольны, мы привезли немного денег. Сняли времянку в частном доме у одного деда. Алиса родила щенков. Мы прятали их, но дед как-то узнал и сказал, что от щенков мы должны избавиться. Деньги у нас быстро кончились, кормить собаку было нечем, и мы отпускали ее на улицу, где она что-нибудь находила себе на помойках. Алиса — это мой большой грех. До сих пор мне больно вспоминать, как я с ней поступила. Она была очень привязана ко мне. Даже не знаю, что меня может оправдать — наверное, ничего. Султан часто говорил, что мы должны избавиться от Алисы и щенков, пока дед не выгнал нас. Мы очень мало платили за времянку, позволить себе другое жилье не было никакой возможности. Редкие концерты приносили гроши. Я до последнего старалась удержать Алису, но постоянные нервотрепки, скандалы с дедом сводили меня с ума. Султан еще, не будь дураком, притащил домой щенка кавказской овчарки, кто-то подарил его ему. Он знал мою слабость к животным! Такого щенка я никогда в жизни не видела! Просто чудо! Я тут же влюбилась в него и не могла выпустить из рук! Султан сказал, что для того, чтобы оставить щенка, мы должны избавиться от Алисы и ее щенков. Я сказала — хорошо, отнеси их куда-нибудь. Он положил щенков в ящик, Алиса пошла следом. Отнес их к рынку и там оставил. Потом рассказал мне, какими глазами Алиса смотрела на него, когда он уходил. Она не могла бросить щенков. Я пишу это сейчас и плачу. Такое страшное предательство я не могу себе простить. Самое страшное, что мы оставили себе одного из щенков. Потом и его, такого крошечного, Султан отнес куда-то и оставил, не буду писать, в чем была причина. А я, избавившись от собак, которые мне мешали, полностью ушла в заботу о своем кавказце Трое. Его я по-настоящему любила. По утрам я ехала на рынок и на последние деньги покупала для него мясо. Для меня он стал моим ребенком. Какая-то незримая связь установилась между нами. Говорят, кавказские овчарки признают только одного хозяина. Так и есть. Я отдавала ему все! Глупо писать про мою любовь к нему после того, как я так чудовищно поступила с Алисой. Он действительно много для меня значил. Наверное, в те месяцы, когда Трой жил с нами, между мною и Султаном наладилась какая-то гармония. И мне было хорошо. Пришло лето, и мы снова стали зарабатывать деньги. Иногда выезжали на гастроли куда-нибудь на побережье. Конечно, хватало только на повседневную жизнь, не больше — ведь организация концертов сама по себе стоит немалых денег — зарплата артистам, аренда транспорта, аппаратуры, помещения. Нам оставалась самая малость, но, по крайней мере, мы не голодали. Иногда после концерта мы шли в летний ресторан. Трой всегда сопровождал нас, ложился под мой стул и ждал, когда мы закончим трапезу. Потом мы шли по ночному городу домой, ведя его на поводке.
Я ничего не пишу про нашу с Султаном интимную жизнь, потому что она давно уже не доставляла мне особого удовольствия. Я охладела к нему еще когда мы сняли ту первую квартиру. Секс стал досадной обязанностью. В основном я старалась лечь спать попозже, когда он уже засыпал. Моей страсти хватило, наверное, только на первый месяц наших отношений, а потом она угасла сама собой. Но я по-прежнему говорила себе, что люблю его. Хотя любила ли я его хоть когда-нибудь? Не уверена.
Мы готовились к новым большим гастролям. Я должна была выехать первая, с новой девушкой-администратором и Толиком, силовым жонглером. У Толика была машина, на ней мы и собирались ехать. В Бердянске нам следовало снять жилье, организовать концерт в кинотеатре и вызвать труппу, когда билеты уже будут продаваться. Я ехала как главный администратор, чтобы договориться о проведении концерта и координировать действия остальных. Позже к нам собиралась подъехать Жанна, которая тоже должна была делать рекламу и продавать билеты.
До выезда оставалось несколько дней. Однажды, рано утром, Султан грузил аппаратуру, которая стояла у нас дома в машину, чтобы куда-то отвезти. Дверь во двор была открыта, Трой как-то незаметно выскользнул, и больше мы его не видели. Когда я проснулась, бросилась его искать. Я ходила по всем улицам, звала его, плакала, прислушивалась к собачьему лаю, надеясь узнать его! Но не смогла найти. Во мне что-то умерло в тот день, но в глубине души я понимала, что иначе и быть не могло. Трой — это плата за то, что я бросила Алису.
Через несколько дней я уехала в Бердянск с Толиком и новой девушкой. Я очень надеялась, что пока Султан здесь, он найдет Троя. Мне не хотелось верить, что он отдал его кому-то, потому что понимал, что на гастролях молодой дурашливый пес станет обузой. Я и сейчас не верю в это, но…
Мы уехали. В моей жизни с Султаном было много всего, что шло вразрез с моими природными способностями. Я постоянно попадала в ситуации, которые мучили меня, потому что совершенно противоречили моему характеру! Подружки завидовали — такая интересная жизнь! Гастроли, сцена, Ольга настоящая артистка! Но я ломала себя каждый раз, когда выходила к микрофону и знала, что там, за кулисами, все шепчутся о том, какая я никудышная ведущая, да и зрители в зале видели, что я не профессионалка. День за днем я вынуждена была заниматься тем, к чему у меня никогда не было тяги. Нам часто негде было жить, и Султан тащил меня на квартиры своих друзей. Я ненавидела это и считала унизительным! А он, очаровав их и обаяв, не считал зазорным даже то, что мы питались на их деньги. Для него это было нормальным! Я же очень страдала. Люди, которые работали у нас в труппе — не только артисты, но и администраторы — были давними знакомыми Султана и ко мне относились с неприязнью. Считали, что я манипулирую им, и все плохое, что происходит в нашей труппе — моя вина. Люди склонны обелять того, кто им нравится. Для них я была злобным серым кардиналом. Против меня постоянно зрели какие-то заговоры! В такой атмосфере я жила день за днем во время выездных гастролей. Султан — любимый всеми демократичный босс, я же аристократка, которая пытается расставить людей по местам. И он у меня на поводке.