Я смотался с кухни, едва сдерживая смех. Во у нее лицо было!
Нехорошо, безусловно, так разыгрывать людей, но сил удержаться решительно не было. Эти наивные перепуганные глазенки! И как такое существо может быть прожженной аферисткой? Она же ведется на любую байку… Даже на намек на байку.
Правильно. Руки будет меньше распускать — хотя такого рода прикосновения ничего и не означают, но границы приличия желательно соблюдать даже нормалам. А прикосновение к эрге — довольно личный жест, допустимый лишь в среде семьи и ближайшего окружения.
Бедлам, как и было запланировано, начался в понедельник. Хотя я накануне упаковал необходимые на первое время вещи, подготовил одежду для детей, выехать с самого утра так и не удалось. Дженни категорически не желала просыпаться, Лэнс на полчаса занял ванну и заявил, что хочет завтракать дома, Карина мотнулась в душ, а после скрылась у себя в комнате и помогать явно не намеревалась.
— Пап, я не буду есть кашу! — капризно заявила Дженни, постукивая ложкой по столу.
— Доченька, не капризничай. Мы должны выехать через десять минут, папа уже опаздывает, — на самом деле мы уже полчаса как обязаны быть в пути.
— Хочу бутерброды. Тетя Карина готовила бутерброды, — гнула свою линию Дженни.
— Когда такое было? — дети смущенно потупились в ответ на мой вопрос.
— Она что-то путает, — Лэнс стукнул сестру под столом ногой. Так-с, чего я еще не знаю о проделках женушки?
— Давайте есть кашу, — скомандовал я, наполняя тарелки. — Лэнс, дай Дженни полотенце, пожалуйста, — следовало бы их сначала покормить, а потом одевать, но мне катастрофически не хватает времени.
Пока я возился с овсянкой, кофе успел остыть и был уже еле теплым. Дженни брезгливо возила ложкой по тарелке, Лэнс мешал овсянку с джемом и крошил в нее свою порцию шоколада, косясь на долю сестры. Впрочем, та сориентировалась и отодвинула свой десерт подальше от брата.
Ничего не забыли? Чемодан в фургоне, дети готовы, портмоне захватил. Где лазит так называемая жена? Обычно она на кухню раньше всех заскакивает, а уж на запах кофе даже с закрытыми глазами дорогу находит. Надо пойти проверить…
На мой стук никто не отозвался.
— Карина, ты готова? — тишина в ответ.
Я заглянул в комнату, приоткрыв дверь. Карина лежала на кровати в позе морской звезды и втыкала в потолок.
— Рок, помоги, — еле слышно прохрипела она.
— Что опять случилось? — подойдя ближе я, однако, не обнаружил никаких повреждений.
— У меня молния на джинсах сломалась, дышать не могу. — Карина продемонстрировала отломанный язычок от собачки.
— Как это ты умудрилась?
— Молча, — рассердилась женушка. — Ты долго телиться будешь?
— Ладно, что делать? — я присмотрелся к почти полностью застегнутой молнии.
— Попробуй сдвинуть собачку вниз.
— Не-а, не получается, — после нескольких попыток сообщил я. Блокирующий механизм застопорил остатки собачки на месте. — Придется резать.
— Какое резать! — прошипела Карина. — Знаешь, сколько я отвалила за эти джинсы!
— И сколько?
— Восемьсот!
— Ни фига себе! За какую-то тряпку — восемьсот баксов, у меня костюм не намного дороже! — я влез на кровать и попытался рассмотреть, где клинит замок.
— Что бы ты понимал! Это, между прочим, бренд. И стоит намного дороже, я просто на распродаже покупала, — прерывистым голосом возмутилась она.
— Угу, заметно, что бренд — в руках ломается.
— Они мне малы чуточку, — смущенно прошептала Карина.
— Что же ты своего размера не купила, дабы молнию не ломать?
— Моего не было. К тому же я рассчитывала похудеть немного…
— Куда тебе худеть? Тут откармливать нужно… Да не дергайся ты!
— Больно!
— Терпи. Сама упаковалась в это пыточное приспособление.
— М-м-м…
— Нет, придется резать.
— А может, как-нибудь так? — умоляющим голосом выдавила она.
— Решай сама: или режу, или ты остаешься лежать здесь, а мы уезжаем. К тому времени, как вернусь, ты и похудеешь слегка, — просветил насмешливо.
— Ух… Ладно, только аккуратно. Ножницы на тумбочке.
Я отыскал среди россыпи косметики маникюрные ножницы и склонился над ней.
— Ай, ты меня уколол! — пнула меня ногой Карина.
— Черт, сама попробуй! — я придавил коленом ее ноги. Все же некоторые органы мне дороги не только как память. — Здесь все внатяжку… Выдохни хотя бы!
— Чтобы выдохнуть, надо сначала вдохнуть, придурок.