— А это… — вовремя сообразив, что не придала голосу мужских ноток, до боли закусила губу.
— А это моя живность, — ровно произнес Матвей и продолжил: — Есть возражения? — я повернула голову и что-то показалось мне странным в этом вопросе, но, не найдя ничего умного, пожала плечами и прохрипела:
— Без разницы.
Горыныч громко хмыкнул и завел двигатель. Тронувшись с места, я цепко ухватилась за ремень безопасности, словно он мог меня защитить, и защелкнула его.
Когда мы выехали за город, в салоне повисла тишина. Я надеялась, что остаток пути мы будем молчать… Но, проехав половину пути, поняла, что у нас серьезные проблемы…
Матвей
Стоя возле «Дикой пантеры», ожидал паренька, который должен был приехать не ранее, чем через полчаса. И почему, спрашивается, я приперся сюда так рано? Еще с утра чувствовал волнение, словно эта поездка навсегда изменит мою тихую и размеренную жизнь… Но ведь это бред! Что такого может произойти с двумя мужиками в дороге? Вернее, я никак не мог назвать малого мужиком… Слишком уж он был… женственным что ли.
И вот именно этот факт пугал меня не на шутку. Разозлившись на себя и свои мысли, вышел из тачки и, обойдя, прислонился спиной к передней дверце. Погода сегодня радовала солнцем. Весна была в самом разгаре. Подняв лицо к небу, закрыл глаза и попытался ни о чем не думать.
Но мои мысли, как настырные муравьи, продолжали трудиться. Из-за этого я никак не мог полностью расслабиться. Перед глазами всплыло лицо незнакомки. В груди защемило, а на лице засияла идиотская улыбка. И пускай я мечтал выбросить все мысли о ней, но сам втайне желал вновь нарваться на нее, заглянуть в глаза, увидеть в них что-то такое… Глубоко вдохнув, шумно выдохнул. Мысли рисовали мне нашу будущую совместную ночь… И далеко не тот банальный секс, который мне уже поперек горла… А что-то нежное, чувственное, на грани пытки…
В штанах от таких ошеломляющих мыслей стало тесно. Я уже собирался зарычать от отчаяния, как расслышал тихие приближающиеся шаги.
Резко опустив голову, повернул ее и увидел паренька. Изначально, мне хотелось броситься на него, схватить за грудки и, встряхнув, как следует, преподать урок, после которого ему бы уже не хотелось так шутить со мной.
И я уже собрался так сделать, даже чуть подался вперед, как мне вдруг показалось, что этот паренек и есть моя незнакомка… Прищурившись, решил идти напролом. Мне не нравилось то, что у этого гаденыша закрыто лицо. Я собирался уже выяснить, что же он под нею прячет.
Паренек, тем временем, шумно сглотнул и стал пятиться назад. Меня лишь позабавила его реакция. Прям, как кролик от удава…
— Далеко собрался? — ехидно поинтересовался я, а паренек встал, как вкопанный.
Он мотнул головой, а мне вновь что-то показалось странным в его взгляде. И вроде все бы ничего, парень как парень, но что-то продолжало волновать… Словно меня развели, как л*ха…
— Странно… — пробормотал я и пошел навстречу. — Ну-ка, сними бандану с лица!
Меня уже настолько напрягала эта ситуация, что я в любой момент мог сорвать всю свою злость на этом хлюпике. Конечно, бить такого дохлика меня не прельщало, но все же.
Стасян продолжал пятиться. Мое терпение, до этого надувшееся, как шарик, вмиг лопнуло.
— Да стой ты! — разозлившись, схватил его за запястье и дернул на себя.
В этот момент, когда мои пальцы коснулись мягкой кожи, по телу прошла дрожь волнения… Паренек от неожиданности действий подался вперед и врезался в меня. Шум в голове не позволял трезво мыслить… Все, что мне хотелось, это притянуть его ближе… и… твою мать! Пока я размышлял о невероятном, этот наглец уже протянул к моей груди свою руку и практически дотронулся до нее. Не желая раздумывать о его действиях, перехватил запястье.
— Ты что творишь? — взревел я брезгливо.
До сих пор я был в шоке от своих желаний… А еще, судя по всему, этому пареньку хотелось того же… Б*дь… Он что, гей? Ну, если и так… Какого хрена тогда и у меня появилось такое желание?
— Живо в тачку! — отпихнув руку, от прикосновения к которой у меня перехватывало дыхание, бормоча проклятия, зашагал к машине.
Б*я… С*ка… Ненавижу подонка! Во мне поднималась ярость, срывая все преграды. Дышать было тяжело… Похоже, трезвые мысли потихоньку возвращались, и я готов был провалиться сквозь землю… Мне уже не казалось такой гениальной идеей взять этого… этого… педика с собой! Мать твою! Ну спасибо тебе, Борзый! Удружил, б*дь…
Сев в машину, обреченно вздохнул и ждал, когда паренек заберется в тачку. Я видел из зеркала заднего вида, что он собирается сесть назад. Мне и самому уже хотелось этого, но вот руки сами потянулись к двери. Открыв их, продолжил ждать, когда тот соизволит сесть. Стас, недолго думая, забрался в салон. Его внимание привлекли крысы, которых он сам же мне и подбросил. В голове промелькнула мысль, а не потому ли он мне напакостил? Ну… возжелал… А я… Сделав глубокий вдох, старался не думать о плохом… Пара тупых мыслей еще ничего не означают!
— А это… — вымолвил неестественно женским голосом паренек, на что я лишь выгнул бровь.
Ну, точно, педик…
— А это моя живность, — ровно произнес, пытаясь держать себя в руках. — Есть возражения? — с намеком спросил, следя за реакцией Стаса.
На удивление, он и глазом не моргнул.
— Без разницы.
Хмыкнув, завел двигатель и, нажав на педаль газа, резко тронулся с места. Мне хотелось побыстрее оказаться на месте и избавиться от такого «соседства». Краем глаза заметил, как дохлик нервно вцепился руками в ремень безопасности и, защелкнув его, облегченно выдохнул. Мне хотелось громко заржать от этих действий. Стараясь еще больше вывести его из себя, специально ехал на максимальной скорости, резко обгоняя впереди идущие машины. Каждый раз, когда на встречке нас лоб в лоб догоняла машина, в крови бурлил адреналин. Я получал кайф от таких ситуаций. А вот паренек явно был недоволен моей ездой, но молчал. Меня устраивал такой расклад.
Уже проехав половину пути, я почувствовал неладное. Сначала показалось, что наглый малый испортил воздух. Ну да ладно… Мужик, ё-маё… Но, б*я… Когда этот самый спертый воздух все не выветривался, а наоборот, перло все сильнее и сильнее, почувствовал неладное… И главное, запах такой… знакомый… Вот только я не мог сообразить, почему? Пока еще можно было более-менее дышать, все перебирал в уме тысячу вариантов, но пока не пришел ни к какому выводу.
Проехав еще десять минут, мельком заметил, как Стасян ерзает на кресле. Похоже, его тоже волновал этот запах. И тут я сообразил. Паршивец, молчит! Тварь… Мне хотелось тут же резко затормозить и уже, не церемонясь, вмазать этому… У меня даже не поворачивался язык назвать то слово, на букву «п»… точнее «г»…