А она в тот момент ещё заметнее угасла и уже устало потирала глаза. Я решительно направился к стойке, чтобы забрать непокорную, как вдруг она начала падать. На пол. Вниз лицом. Может быть после этого она поймёт, что такое пить? Но, нет. Не поймёт. Жалость - моя слабость, которая иногда проявляется слишком остро. Пришлось подхватить несчастную на руки, когда её нос почти поздоровался с полом.
Я быстро понёс её недвигающееся тело по направлению каюты. Та кучка девиц на входе проводила нас печальными взглядами, но одна из них всё-таки провела ладонью по щеке, вскользь. На что тут же откликнулась и полуживая жена:
-Не трожь чужое добро! Сама себе ищи, а моё не хапай! Вали отсюдова, - заплеталась и в то же время широко улыбалась девушка, одной рукой обхватив меня за шею, а вторую оставив болтаться в воздухе. - Ты кто такой? - сильно нахмурилась, моргнула пару раз и откинула голову назад, громко и вслух вспоминая. - Ты же тот парень! Это... как его там... это... короче, не знаю я, отстань от меня, пристал тут.
Я пронёс её на руках ещё пару метров, как Алекс опять открыла глаза и сладко проворковала, прижимаясь щекой к моей груди, прикрытой чёрной рубашкой:
-Поляяя, ты тааакой красавчик! Честно-честно! И фигуркааа! Так бы и съела! - восхищалось пьяное существо, усердно вертясь в руках и расстёгивая первую пуговицу рубашки. Это же чистой воды провокация! Боже, за что мне всё ЭТО? Почему именно мне досталась такая неугомонная жена?
-Ты умеешь молчать? - на что в ответ последовал размашистый кивок головой. - Вот и помолчи, пока я тебя несу.
-Я лучше посплю, - сладко зевнула и уткнулась носом в плечо.
До комнаты Алекс молчала. Не издала ни единого звука, поэтому я решил, что она уснула, и положил тельце на законную кровать, укрывая одеялом. А сам отправился в ванную. В последнее время эта комнатка для меня стала своеобразным святилищем, не меньше.
Рубашка полетела на пол, в самый дальний угол, а я сел на край ванной и задумался: если мы так и будем воевать дальше, то определённо разнесём весь лайнер. И, учитывая нездоровые замашки жены, она меня к концу путешествия замучается терпеть и выкинет за борт. А потом наплетёт родителям, что я сам туда упал. Это, конечно же, самое позитивное развитие действий для Лекс и самое негативное для меня.
В комнате что-то громыхнуло, я прислушался и убедился в своём слухе. Как говорится, а вокруг тишина, а вокруг никого. Ничего не стучит и не падает. Да, пора покупать слуховой аппарат. Через пятнадцать минут посиделок в голову пришла дивная мысль: надо завтра подоставать жёнушку её репликами. И можно немного приврать. Так, для пользы дела. Я прошёл обратно в комнату и лёг на свою кровать, закинув руки за голову и мечтательно закрывая глаза.
Но что-то тёплое и гладкое коснулось кожи у рёбер, отчего я резко раскрыл глаза и непонимающе уставился на оседлавшую меня в самом прямом смысле Лекс. Девушка плотоядно улыбнулась, обхватила рукой мою шею и приподняла голову с подушки. А я что, я ничего?! Не сопротивлялся. Не было сил сопротивляться такому. Только в ответ привёл ладонью вниз по ноге. И всё продолжал смотреть прямо в серые внимательные глаза. Ничего не замечая вокруг. А когда уже её лицо потихоньку начало приближаться, то моментально вспомнил о реальности. Нет, так нельзя. Она пьяна, а я воспользуюсь ситуацией? Никогда в жизни. Немного отдёрнулся и резким движением снял девушку с себя, а потом посадил на соседнюю кровать. И только сейчас заметил, что она была одета в розовые коротенькие шорты и белую майку. Девушка что-то капризно закричала, но я опять скрылся в ванной комнате. И проторчал там до тех пор, пока мятежница не уснула.
Голова раскалывалась на мельчайшие осколки, внутри гудело что-то непонятное и невообразимое, каждое движение отдавало в голову и разносилось оглушительным эхом. Как и любой шум извне. Я почти наощупь добралась до первой двери и открыла её, а потом резко закрыла. Судя по звуку - ванная. В которой принимают душ. И кому как не Виктору это делать! Искушение заглянуть внутрь уже с открытыми глазами было велико, но я просто поползла обратно к кровати.