– Это «Лафройг». Ничего?
– Нет, спасибо, я такое не пью.
Джеймс помрачнел.
– Шучу, – сказала Анна. – Я совсем не разбираюсь в виски.
Он на мгновение задержал бокал.
– Да? Тогда не буду тратить его даром.
Улыбнувшись, Джеймс подал ей виски.
Они обмениваются шутками?! Дурацкими, но все же. Вот это прогресс.
– Спасибо. Большое тебе спасибо, – сказал Джеймс, и они чокнулись. Анна промямлила что-то вроде «да не стоит». У виски был привкус торфа с дымком, и во рту сделалось горячо и приятно.
– Ты часто спасаешь кошек от смерти? Учитывая, что ты их не любишь.
– Просто рефлекс.
– Твои рефлексы очень благородны и бескорыстны, хотя и немного безумны.
Джеймс улыбнулся с неподдельной теплотой. Анна напомнила себе, что это связано исключительно с чувством благодарности. Она ведь избавила его от неприятной необходимости упаковывать кошачий трупик в коробку из-под обуви и звонить жене.
– А твоя жена не захотела забрать Лютера? – спросила Анна, надеясь, что это не слишком личный вопрос.
– Кто ее знает, – ответил Джеймс, садясь в кресло. – Сейчас она живет у подруги, а там тесновато. Наверное, когда найдет нормальное жилье, то заберет кота. А может, и не заберет. Это же Ева. – Он, казалось, сам смутился своей резкости. – Ева… просто не такая, как все. Она как природная стихия. Если женишься на девушке, которая во многом выше тебя, обязательно жди неприятностей.
– А она выше тебя? – осторожно спросила Анна.
– Ева… из тех людей, которые как будто дышат другим воздухом.
«Странно, – подумала Анна. – Когда-то мне казалось, что ты – именно такой человек».
– А ты с кем-нибудь встречаешься? У тебя есть парень? – поинтересовался Джеймс.
– Нет, я одна. Знакомлюсь по Интернету, – ответила Анна и поморщилась.
– Пра-авда? Может быть, однажды я попрошу совета, – сказал Джеймс, потирая шею. – Ну и как, удачно?
– Знаешь, когда делают мумию, сначала выкачивают из тела жидкость. Вот примерно так это и выглядит. Плюс надежда. Зато удается побывать в хороших ресторанах.
– Представляю себе…
Анна натянуто улыбнулась и кивнула, понимая, что он подшучивает над ней, но без тени пренебрежения. Как будто Джеймс когда-нибудь опустится до знакомств по Интернету. Как только он зарегистрируется на сайте, за дело примется целая сеть агентов, о существовании которых он даже и не подозревал. «Мобилизуйте актив на Максвелл-Хилл, Джеймса Фрейзера нужно выгулять».
– Откуда ты? Ты ведь родилась не в Сток-Ньюингтоне.
– Э… ну, приблизительно.
Ее разоблачали постепенно, проникая под маску, и Анне становилось все тревожнее.
– Можно я зайду в туалет? – отчаянно спросила она, допивая виски. Нужно было поскорее прервать этот разговор.
– Конечно, – сказал Джеймс, видимо слегка выбитый из колеи столь внезапным финалом. – Наверх по лестнице, дверь прямо перед тобой.
Анна зашагала по ступенькам и обнаружила еще одно идеальное помещение – ослепительно-белую уборную, с кафельными стенами, как в санатории. За исключением кухни, подумала она, в доме чувствовалась женская рука.
На крышке бачка стояла наполовину сгоревшая ароматическая свечка с бумажным ярлычком, в шкафу лежали белые полотенца, на стеклянной дверце висела гирлянда маленьких бумажных фонариков. На подоконнике Анна обнаружила фотографию, размером с журнальную страницу. На ней была красивая молодая женщина, которая спала, лежа на животе и демонстрируя зрителю верхнюю часть обнаженной спины. Типичная фотография времен медового месяца. Анна подумала, что хозяйка этого дома немного тщеславна.
И тут до нее дошло. Жена оставила Джеймса, и он со своим домом и котом как будто завис во времени. Они ждали, что Ева вернется.
30
Эгги сказала, что Анна вольна сама выбрать платье для предстоящей церемонии.
– Купи что хочешь, лишь бы тебе нравилось.
Анна настояла, что ей не нужен эксклюзив. Поэтому Эгги зашла в магазин в окрестностях Оксфорд-Серкус и принялась решительно сметать платья с вешалок. Когда руки у нее переполнились, она стала нагружать Анну.
– Послушай… может быть, я все-таки сама?.. – намекнула Анна.
– Ну надо же с чего-то начать, – заявила Эгги.
– Конечно.
Сестра подавила улыбку. Эгги могла бы собрать на свадьбу целый взвод подружек, но ее приятельница Марианна, чтобы оставить побольше денег на собственное платье, назначила подружкой только собственную сестру. Освобожденная от необходимости приглашать Марианну в подружки, Эгги решила последовать ее примеру.