Джейми, не обращая внимания на знакомые ночные звуки – чей-то смех, пьяный голос, предлагавший лодочной девочке плату за ее услуги, плеск весел, – не отрывал взгляда от огней на английском военном корабле, охранявшем вход в залив. Точно на таком же он начинал свою военную карьеру и хорошо знал все возможности такого судна, что ему очень пригодилось в теперешней жизни.
– Не так-то просто проскочить мимо него в темноте, – раздался рядом ирландский говор старпома Бёрка.
– Ну, нам это уже не раз удавалось, – ответил Джейми, не отводя глаз от английского корабля.
– Это уж точно, – ответил Бёрк. – Но если идти, то мешкать нечего.
– А Хардести и все прочие на борту?
– Точнее, не на борту, а над бортом: повисли над леером. Их выворачивает так, что вот-вот все внутренности выплюнут.
Понимающе улыбнувшись, Джейми велел старпому отогнать липнущие к «Фениксу» сампаны и объявить команде о готовности к отплытию.
Ему не терпелось выйти в открытое море – оно манило его к себе, как нетерпеливая любовница. Он бросил прощальный взгляд на Макао – пройдут недели, а то и месяцы, прежде чем он снова увидит его. Словно притянутые магнитом, глаза его обратились к возвышенной части города. Мерцающие огни высвечивали силуэт старинной португальской крепости на ее вершине. Ниже ее располагается пресвитерианская миссия.
Нежданно-негаданно в его воображении возникло недовольное личико Сары Эбернати. И тут же его сменило другое видение – женщина со смеющимися карими глазами, стоящая против него в Обители Танцующих Цветов. Кто бы мог подумать, что у дочки миссионера хватит мужества явиться в подобное заведение? Нет, нет, это самая необычная миссионерская дочь, снова заключил Джейми.
Но всю необычайность ее натуры он смог оценить лишь на следующее утро, когда задул неизбежный здесь ежедневный муссон и сильный порыв ветра погрузил нос судна глубоко под воду. Мачты затрещали. Паруса надулись – вот-вот разорвутся. Волны покрыли палубу, и из трюма выползла бледная Сара Эбернати.
Глава четвертая
Сара проникла на судно с толпой китайских поставщиков провианта и спряталась в тесном душном трюме. Затаившись, она стала мучительно размышлять о том, когда следует открыть свое присутствие.
Прежде всего, «Феникс» должен выйти в открытое море, тогда капитан не сможет вернуться и высадить ее на сушу или – что более вероятно – выбросить ее за борт, чтобы она добиралась до берега вплавь.
И уж конечно, не следует обнаруживать себя до того, как они минуют английский патруль. Даже сидя скорчившись на твердом, колком канате в своем уединении, она всеми фибрами души ощущала напряженность, воцарившуюся на корабле. Стрэйт приказал погасить бортовые огни и соблюдать на палубе мертвую тишину. Ей было хорошо известно, что вооруженные до зубов фрегаты имеют приказ обстреливать любые суда контрабандистов, пытающиеся прошмыгнуть мимо них вдоль берега.
Но когда наконец «Феникс» вышел в открытое море и капитан приказал повернуть паруса навстречу резкому юго-западному ветру, нервное напряжение Сары сменилось такой расслабленностью, что она, ослабев, не нашла в себе мужества выйти из своего укрытия. Поджав ноги, подложив вместо подушки заплатанный жакет, который она надела поверх синих штанов и блузы, Сара, убаюканная шумом волн и качкой, заснула.
Пробудилась она на заре, от сильного толчка, сбросившего ее с неудобного ложа. Падая, она сильно ударилась головой о стенку, попыталась встать на ноги, но судно сильно накренилось, словно встав на нос.
Сорвавшиеся с крючков канаты хлестали Сару по голове и плечам. Деревянные перегородки угрожающе скрипели. Внезапно дверь распахнулась – не выдержала задвижка, – и Сара вывалилась наружу.
В тот же миг теплый ливень промочил ее до костей. Волны заливали палубу, кренившуюся то в одну, то в другую сторону. Беспомощно размахивая руками, Сара заскользила по мокрым доскам палубы и с размаху ударилась головой о крышку открытого люка. Ухватившись за него, она попыталась подняться, но сумела лишь встать на колени.
Чья-то сильная рука подхватила ее сзади, оторвала от палубы и, как мешок картошки, оттащила подальше от люка. За секунду до того, как новый вал обрушился на «Феникс», спаситель Сары открыл какую-то дверь и толкнул девушку по ступенькам вниз, где она приземлилась на бедро и локоть. Затем он припер дверь своим огромным плечом, преграждая путь воде, а как только волна схлынула, отбросил со лба мокрую прядь темно-рыжих волос и просипел: