В какой-то момент ей показалась насмешка в глазах Лизы. Ольга кинулась на соперницу. Как набросила скрученный лоскут ей на шею, как начала с силой стягивать его, Ольга не помнит. Только ярость и злость в её руках приобрели невероятную силу. Она давила и давила, старалась навсегда проучить эту наглую девицу. И только когда хрипы из горла Лизы умолкли, и тело её стало заваливаться на пол, Ольга резко отпустила концы тряпки и отпрянула от тяжело свалившейся девушки.
Ольга, в ужасе обернулась. Тишина. Она быстро подошла к плащу и накинула его. В последний раз, глянула на девушку, что лежала посреди комнаты и вышла. В прихожей, дернула засов и выскочила в ночь.
Дождь закончился. Тучи рассеялись, и четвертина месяца скупо освещала проёмы между деревьев. Впереди темнота. Стволы сосен казались призрачным лабиринтом в который нужно ступить, найти путь, для того чтобы вырваться на волю. Ольга вошла в лес. На ботинки быстро налипли комья грязи, и уже через пару минут пришлось остановиться у широкой ели. Тишина. Нет ничего, что испугало бы или насторожило, заставило бежать не оглядываясь. Всё тихо.
Здесь в темноте, в грязи, под мокрыми ветвями, Ольга громко вздохнула. Это был, вздох освобождения. Она знала, что убила, но от этого, стало легче дышать. Дом в темноте – символ новой жизни. Преград больше нет. Нет соперницы, что вытягивает всю любовь из Алексея. Нет никого, кто может помешать Алексею любить жену. Ольга улыбнулась. Эта мысль дала силы. В последний раз глянула на дом и зашагала в направлении тропинки.
Но тут, чья-то сильная рука обхватила за талию, другая зажала рот. Страшное лицо промелькнуло перед глазами, и Ольга почувствовала, как рванулось что-то в груди. Острая боль пронзила тело. Ольга стала оседать. Медленно сползала она, хваталась за кого-то в темноте. Рука уцепилась за ветку, но дернулась и отпустила. Когда осела в грязь, снова, этот дом перед глазами. В окнах свет – последнее, что увидела Ольга.
Через пару дней, какой-то крестьянин ехал по лесной дороге домой, в деревню. На обочине заметил что-то странное. Как подъехал ближе, так и речи лишился. Лежит возле сосен труп молодой девушки. По виду, из благородных. Погрузил девицу в телегу, да в город вернулся. В полицейский участок приехал. Так, мол, и так. Очень сознательный крестьянин был. Полиция уже знала, что в лесу том, банда головорезов промышляет. Так на банду ту и списали преступление. Лес, как полагается, прочесывать стали. Но, более ничего, в помощь следствию, не нашли. Да и разбойников не поймали.
Личность, как положено, установили. Оказалась убиенная женой высокопоставленного чиновника. Тут газеты, откуда ни возьмись, новость подхватили. Стало имя того чиновника на первых полосах газет фигурировать. Долго его, по-разному, теребили, да хаяли. Потом новость вышла, что чиновник тот, ушел благополучно с поста высокого, в отставку и уехал ни кто не слышал куда. И, история та, быстро всеми забылась.
Глава 17
Лиза, громко вздохнула и открыла глаза. Схватилась за горло. Попыталась крикнуть, но лишь тихий хрип вырвался из груди. Шаги, обернулась, Марья вбежала в комнату и кинулась к Лизе.
– Что с вами? Что произошло?
– Она меня убить хотела, душила меня.
– О Господи, как так? Я ненадолго только вышла, о Господи, – Марья громко причитала.
Вошел Степан. Марья набросилась на него:
– Что же ты, кому не попадя двери раскрываешь. Какой гостеприимный, а она вишь вон Лизавету Васильну убить могла.
Степан стоит, руками разводит:
– Приличная, вроде показалась.
– Ага, пускай все приличные заходят и делают что захотят. Убивают и грабят. Нате. Пожалуйста.
Лиза на ноги поднялась:
– Да не ругайте, он то откуда знал, что это – жена Алеши.
– Жена?!
– Да.
Марья долго ещё на Степана бурчала, он отмалчивался. Вышел из дома. Потом вернулся, запер двери на засовы и снова всё затихло.
Спозаранку Степан укатил куда-то. Марья возле печки колдует, пироги печёт, капусту тушит. Лиза с Ванечкой забавляется. Иногда, задумается, в окно смотрит, но на двор выходить боится, вдруг там, кто поджидает.
– Уходить мне от вас нужно, – задумчиво произнесла Лиза, – а то и себя, и вас сгублю. Если она знает, где я, то не ровен час придёт кто-то за мной. Лучше уйду.
– Да куда же вы пойдёте.
– А поеду обратно в Петербург, там квартира есть, чай и Алексей не бросит, защитит если чего.
– Ну, смотрите вам решать, мы не гоним, живите хоть сто лет.