И весь оставшийся день я ждала то самое завтра.
Выходные были очень насыщенными и морально меня немного истощили. Вставать было как никогда тяжело.
День в школе длился мучительно долго. Но наконец он закончился, и я пришла домой. Я не могла дождаться пяти часов и поэтому решила сразу поехать на тренировку.
Время до начала занятий я убивала на улице в компании музыки и кофе.
Я успела погулять, зайти в книжный магазин и посидеть на скамейке, ковыряясь в памяти. Но на этот раз я старалась думать о хорошем. Вспоминать хорошее.
За воспоминаниями время прошло быстро, и вот уже почти пять.
Я поднялась, пропустила в дверях толпу девушек и вошла в зал.
Чимин был занят разговором с какой-то девушкой и не видел, как я зашла.
Я кинула рюкзак, сняла толстовку и осталась в футболке, чтобы не было слишком жарко.
– Привет. Как твои ноги?
– Привет. Спасибо, все в порядке.
Его слова заставили меня испытать неловкость и легкий стыд, потому что я не хотела вспоминать все, что было между нами прошлой ночью.
Мы ведь всего лишь вместе танцуем и учимся.
– Как там Крис? – спросил Чимин.
Но я перебила его вопрос, громко воскликнув:
– Танцевать? Давай танцевать!
Я не хотела ничего обсуждать с ним.
Зал опустел, остались только мы.
– Сегодня будем учить следующую связку.
И вновь время пролетело слишком быстро. Движения даются мне тяжело, но в этом есть и свои плюсы. Кажется, сегодня мне чуть-чуть понравилось трудиться. Наверное, в танцах и правда что-то есть.
Под конец тренировки я села на пол, утирая пот с лица, а он сел рядом.
– Я не хочу, чтобы между нами была неловкость. Я знаю, что ты испытываешь! – сказал Чимин.
– Да неужели? Помнишь, ты говорил, что танец – это то, что у тебя на душе? Когда ты танцевал на школьном стадионе, о чем ты танцевал? Что было на душе у тебя? – спросила я.
– А ты не такая, как я думал, Лив. Оказывается, ты замечаешь такие ничтожные мелочи в людях и еще размышляешь над ними, – сказал Чимин.
– Каждый что-то скрывает, Чимин. Просто кто-то делает намеки и хочет, чтобы ему помогли, а кто-то прячет боль внутри и пытается справиться с ней сам.
– Как ты?
– Я не прячусь.
– Уверена?
– Всегда я делила свою боль лишь с одним человеком. С Крис. А теперь ее нет рядом. И я пытаюсь справиться сама… Кажется, ты прав.
– Ладно, пойдем.
– Но ты не ответил на мой вопрос. О чем был твой танец?
Он уже встал с пола. Опустив голову, он посмотрел на меня и ответил:
– О моей боли, которую я прячу. И с которой справлюсь сам.
Так странно. После его ответа мне стало не по себе, словно я навязывала ему свою помощь. Но этого же не было? Да?
Нет. Вроде не было.
Я встала, собралась и вышла из зала на улицу. Не стала ждать его. Он и так много для меня делает. Надо держать дистанцию. Мы просто вместе танцуем, и скоро это закончится.
– Сбегаешь? Я довезу.
– Не надо, я прогуляюсь.
– Ну тогда я поехал…
Я уже отвернулась от него, как вдруг он схватил меня за руку и сказал:
– Знаешь, не пытайся помочь всем. Некоторые просто не заслуживают помощи.
– О чем это ты? Мне пора.
Я сделала вид, что не поняла его, и поспешила уйти. Что еще за слова. Я не пыталась помочь ему. А если и пыталась, то что он имел в виду?
(Забудь об этом, Лив. Тебе есть о чем позаботиться и без него.)
Я пришла домой и легла в кровать. Уставшая от всего. Уставшая от самой себя. Как жалко, что нельзя себя «переодеть». Снять эти мысли, чувства, как грязную одежду, и надеть новые, чистые.
Прошел еще один день, и наконец Кристину выписали из больницы.
Но мы по-прежнему не разговаривали после того случая. Мы виделись в школе, но она и смотреть на меня не желала. Я пережила два таких дня, но больше терпеть не могла. В конце концов, в том, что она, напившись, упала в бассейн, моей вины не было.
Сегодня мы поговорим. Я этого так не оставлю. Утром по дороге в школу мы не пересекались. Ее теперь возит отец. Но на перемене я схватила ее за руку и потащила в женский туалет.
– Крис, долго мы будем играть в молчанку? Я не могу так больше. В чем моя вина? Давай поговорим! Не отдаляйся от меня, прошу!
Она молчала. Молчала и смотрела на меня. Ее глаза вновь наполнились слезами, и она наконец обняла меня.
– Я тоже не могу так, Лив.
Мы просто обняли друг друга, и вроде бы все опять стало хорошо. Надо было просто сделать первый шаг.
– Прогуляем урок?
– Пошли!
И мы ушли на стадион. Я знала, что одними объятиями дело не закончится. Знала, что будет разговор. Но вот какой?
Мы сели на трибунах, повернувшись лицом друг к другу, и Крис заговорила.