Приступаю к приготовлению. Достаю из духовки сковороду, я запомнил, Майка их там хранит, вынимаю из холодильника яйца. Включаю плиту и ставлю на нее сковороду.
— Сиди спокойно, Малыш, — говорю я, а сам ищу, чем бы яичную скорлупу разбить, потому что жарят только то, что внутри. — Где эту чертову штуку взять? — тихо бормочу.
Заглядываю в шкафчики. Ищу во всех ящиках. Но вместо приспособления для разбивания яиц нахожу две упаковки презервативов! Прихожу в бешенство. Вместо того чтобы держать в ящике то, что нужно для приготовления яичницы, жена хранит там презервативы! Я презервативы не покупал! Значит, Майя сама их купила. Чтобы женщина сама покупала презервативы! Все это не укладывается в моей голове. Она покупает, а я должен их надевать! Пытаюсь засунуть их обратно, но они падают на пол, и у меня возникает ощущение, что Малыш внимательно за всем этим наблюдает и надо мной посмеивается, потому что у меня все из рук валится. Но зачем она на кухне презервативы хранит?
А была бы у нас дочка, она бы своему папе готовила яичницу, заботилась бы о своем папе, ждала бы его. Было бы не так, как с Малышом. Она не только бы своего папу ждала, с ней можно было бы на людях показываться, когда она подрастет. И на улице все бы думали, что она моя Кукла, за которой я ухаживаю. И подружки бы у нее были!
А если бы мой сосед, знаменитый Депутат и Министр об этом узнал? Если бы увидел, что у нас из кухонного ящика выпадают упаковки с презервативами? Да его бы удар хватил. Он должен с Майкой поговорить. Потому что наш уважаемый Депутат и Министр превыше всего ценит и уважает жизнь.
«Один презерватив убивает миллионный город! — заявляет он по телевизору. — Каждый презерватив — преступление против человечества!»
Депутат и Министр любит цитировать Священную Книгу. Господь, говорит он, даровал нам землю и сказал: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле».[14] Вот Депутат и Министр тоже считает, что людей на земле должно быть как можно больше, все больше и больше, так много, чтобы нам всем места не хватало. Депутат и Министр ездит в качестве главы Министерства иностранных дел в страны, в которых проживает много, очень много людей, где человеческую жизнь уважают превыше всего. Он был в загадочном Китае, духовной Индии и вечно зеленой Африке. Но больше всего меня поражают рассказы моего уважаемого соседа о Калькутте.
«Самое лучшее место на земле. Там жизнь уважают… — вздыхает мечтательно. — Сколько в Калькутте в одну секунду рождается детей! Там ничто не препятствует жизни! Там царит культ жизни!»
Он мечтает о том, чтобы и в нашей стране была высокая рождаемость. Чтобы везде были дети, везде! На вокзалах и улицах, в парках, на лестничных клетках и автомобильных стоянках. Чтобы и в нашей стране семьи с десятью, пятнадцатью детьми стали обычным явлением. Чтобы детишки ходили, бегали, играли, просили милостыню и воровали. Сотни тысяч детей, миллионы детей, миллиарды детей.
«А у нас такие просторы, — загорается он, — и такая низкая плотность населения. На обширной территории нашей страны могло бы проживать триста и даже четыреста миллионов человек. Если бы у нас высоко ценили жизнь», — и цитирует ксендза, который считает, что если бы женщины жили по Законам Бога и Природы и сидели дома, охраняя домашний очаг, то все было бы иначе, и наша любимая Родина была бы мощной, многолюдной державой! Ксендз учит: берите пример с тех, кто живет в пустыне. Они язычники, но как мудро подходят к решению женского вопроса!
Недалеко от нашего дома находится кафе, в котором можно перекусить кебабом или фалафелем. Там я познакомился с парнем, владельцем этого заведения, но даже думать боюсь, откуда он родом. Он такой большой и грузный и все время держит в руке кухонный нож, которым режет мясо для кебаба. Вдруг он обидится, заподозрит, что я знаю о его происхождении, связанном с пустыней, а оскорбленный мужчина будет решительно защищать честь. А я, как настоящий мужчина, знаю, что ради защиты чести оскорбленные мужчины готовы пойти на все. Например, убить обидчика ножом, тем самым, который он не выпускает из рук.