— Чужак… — прошептала девушка, приближаясь поближе, — жеребец крестоносца! Сердце сильно застучало. Какое-то странное предчувствие, сродни страху, охватило ее.
— Странно, что его не забрали новгородцы, такой стоит немало, — жеребец чистых кровей! А снаряжение на нем — тяжеленное! Но все равно придется его как-то снимать! Да, это займет некоторое время! — подумала вслух Радмила, с интересом рассматривая конские доспехи. — Да он совсем измучился! Весь в крови! И хромает! Похоже, хозяина больше нет в живых. Мой будет!
Радмила спрыгнула со своей лошади и подошла жеребцу. Он был таким усталым, что не обращал на них обеих никакого внимания.
— Бедняжка! Какой красивый! Ты, наверное, голоден? — Радмила провела рукой по жесткой гриве, но моментально пожалела о своем поступке. В глазах жеребца зажглись дьявольские огоньки. Хриплое гневное ржанье эхом разнесло по лесу. Радмила отступила.
— Как раз тебе хорошая пара! Такой же привереда и гордец, как и ты! — девушка поборола свой страх и подошла к жеребцу.
— Рана на левой ноге. От копья. Да кто же его так? Потому и прихрамывает. Ничего, что-нибудь придумаем. Вылечу. Да и скоро трава нарастет, прокормимся. Кругом кровь! Ужас! Весь в крови! Дай-ка, я с тебя сниму все это снаряжение! — Радмила достала небольшой нож и торопливо стала резать ремни.
— Сейчас, мой хороший, подожди, я все сниму, и мы пойдем домой! Я тебя там накормлю! Ногу вылечу! Сейчас, сейчас! Ну! Стой смирно! — Она обошла лошадь с другой стороны, чтобы окончательно избавиться от тяжелых доспехов, точнее, оттого что от них осталось.
Радмила взяла жеребца за поводья, подошла к Голубе и ловко вскочила на нее:
— Домой, голубушка! Только не быстро, а то твой жених совсем ослаб.
Прихрамывая, чужак вначале покорно следовал за Голубой. Вдруг неожиданно жеребец дернулся, вырвал поводья из рук девушки и остановился.
— Вот незадача! Еще один упрямец на мою голову! Ну что же, будем здесь ночевать?! — Радмила посмотрела на кобылу. Жеребец, не обращая внимания на девушку и ее лошадь, медленно побрел в глубь леса.
— Ты не понравилась! Смирись, и тронемся домой.
Но Голуба так быстро сдаваться не собиралась и направилась вслед за жеребцом.
— Окаянная! — у рассерженной девушки на лице выступил румянец. Вороной конь вернулся к тому же кустарнику, где его и заметила Радмила и, тихонько заржав, стал пробиваться сквозь хрупкие ветки.
— Да что ты там забыл? У меня намного лучше, чем в лесу! — девушка спрыгнула с лошади. Подошла ближе к кустам и потянулась к поводьям.
— Все! Зову в последний раз! — и вдруг она споткнулась об что-то непонятное. Радмила посмотрела себе под ноги и ужаснулась. На земле лежало тело рослого мужчины, в кольчуге, в разорванном белом плаще. Глаза его были закрыты, в груди торчала стрела. Тевтонский рыцарь! Радмила уже не раз их раньше видела, правда, только мертвыми. Девушка склонилась над телом рыцаря.
Черты его лица, залитого кровью, было невозможно рассмотреть. Рука в кольчужной рукавице мертвой хваткой сжимала рукоятку меча необычной формы.
— А меч пригодится нашим ратникам! — Радмила глянула в сторону Голубы и нагнулась, чтобы взять меч. Только она дотронулась до него, пытаясь высвободить из рук мертвеца, как железная рука дрогнула. Радмила была не из пугливых, но тут она, от неожиданности отпрянула и села на снег, хотя и тотчас же вскочила на ноги. Он был жив!
На нее в упор смотрели зеленые глаза. Не выражающие ничего……только невыносимую боль.
Ульрих приоткрыл тяжелые веки. Огромный пурпурный диск солнца, мелькавший между вековых стволов, слепил его воспаленные глаза.
— Это ад… и это нам обещал великий магистр?… — мелькнула одинокая мысль. Все его тело разламывала на части острая боль. Невыносимая жажда. И этот соленый привкус крови. Давно знакомый, еще с прошлых сражений. Он коснулся рукой земли. Холод прошел сквозь железную перчатку и сковал и без того окоченевшие пальцы.
— Холодно, снег еще не растаял. — Он попытался взять горсть снега и поднести к сухому рту, но тяжелая рука слегка приподнялась и безвольно упала.
— Святая дева … хоть один глоток воды… воды! — тихо шептали бледные губы. Ульрих закрыл глаза и попытался вспомнить последние события:
«Лед, красный от крови, затрещал…. раненные лошади. Братья, пытающиеся ухватиться за края льдин… они просят о помощи… ледяная обжигающая вода… Ноги уже не чувствуются… холодное железо, прилипающее к коже и обрывающее плоть.… вода! Кругом вода! Лотарь! Мой верный конь! Ты меня увидел! Еще чуть-чуть! Да!.. Тяни меня!.. Тяни…»… — мысли неслись кувырком, обрываясь и путаясь.