Сердце забилось сильнее обычного. Неужели это конец. Вот такой. Это и есть жизнь? Это то, что было мне предназначено судьбой?
— Но я не отпущу тебя так просто…
Я ощущала похотливые руки этого мерзавца сначала на талии, потом они спускалась ниже. Чувствовать его руки на бёдрах, было самым мерзким в моей жизни. Слёзы стекали по щекам, но я не издала, ни звука. Почему люди такие злые и что такого я сделал им.
Сил не оставалась на сопротивление. Тело обмякло и, кажется, я уже не ощущала пульс. Что-то снова внутри меня сломалось. Паника. Много воздуха. Головокружение. Темнота.
Дэн
— Ладно. Сам поговорю с этой пленной, — врываясь в комнату с заключённой, прошипел я. — Что ты делаешь?
Перед глазами виднелась ужасная картина. Неприятный парень наваливался сверху на измученную, побитую и уже полуживую девушку. Яро раздирал её вещи, как дикий зверь над своей добычей. Сердце защемило от такой картины.
— Я сказал допрашивать, пытать! Но не насиловать! Чертов придурок! — откинул это животное в другой конец, подальше от девушки.
— Вы приказали убить… — прошептал он в ответ.
Он был чертовски прав, ведь то, что эта девушка сейчас в таком состоянии, только моя заслуга.
— Это что, убийство? Ты решил ее сначала морально убить? — кричал, что есть силы.
Наклонившись, я убрал волосы с ее лица, чтобы понять. Жива ли девушка.
— Что? Что это значит?
Мне не хватало воздуха. Мне было нечем дышать. Тело кидало то в жар то в холод. Ладони первый раз в жизни вспотели. Мне было страшно. Сильно больно где-то в груди.
— Эмми? Малышка Эмми? Что я наделал… как же ты теперь сможешь меня простить за это? Как же я прощу себя? — дрожащими руками, держал ее тело. — Врача! Позови врача, срочно! — неистовый крик раздался из моей груди. Я взял ее на руки. По щекам скатывались слёзы.
Этот момент перевернул мою жизнь. Он открыл что-то во мне. Как ключ открыл замок и выпустил то, что было спрятано. Мне страшно потерять.
Ее лицо было покрыто ссадинами. Видимо ее пытали долго и много. Что ещё она вытерпела за это время.
— Эмми, открой глаза! Давай, открой же свои глаза! — голос раздирал связки. Я пытался привести ее в чувства хотя бы на минуту. — Пульс, где твой Чертов пульс, ты же такая бунтарка. Ты не можешь вот так сдаться, когда я пришёл! Слышишь?! Я пришёл, открой свои глаза.
Я держал два пальца в месте, где должен был биться пульс. Тишина звоном послышалась в голове. Неужели это все? Неужели это конец.
Я сам убил того, кого так яро пытался защищать.
105, 106, 107…
Ее безжизненное тело лежало у меня на коленях. Я не знал как это, терять тех, кого ты любишь. Теперь узнал…
Глава 14
Дэн
107 дней я провёл рядом с ней в больнице и каждый день молился, что бы настал 108, 109…
Я не могу потерять тебя, Эмми. Я не могу тебя потерять.
Эти ужасные картины приходили ко мне вечерами перед сном, и я каждый чертовый раз снимал с неё это безобразное тело, а потом смотрел на лицо Эмили в ссадинах и сходил с ума. Каждый раз, когда мои глаза смыкались, видел эту картину снова и снова. Меня тошнило от самого себя.
Зима никого не щадила. Ожидание было утомительно длинным. Проверяя телефон по сто раз на дню, ждал вестей, что Эмили наконец-то пришла в себя, но сообщений не было. Я бесился как ненормальный от своей беспомощности. Антон желал меня прикончить, и он был прав на все сто процентов в своей ненависти ко мне. Я и сам себя ненавидел. Собственноручно разрушил всё самое светлое, что было у меня в жизни. Единственный лучик и тот погас. В этом мраке я бездыханно плутал каждый день.
В комнате было темно. Все дни без Эмили не поднимались чёрные жалюзи, будто пытались скрыть моё существование, но, как известно каждому из нас, от себя не убежать.
«Ааа! Чёрт, Дэн, как ты мог?» — орал на всю квартиру раздирая свои связки. Швырял вещи в стороны пытаясь уничтожить и без того пустую комнату. «Чёртов придурок!» — падая на колени, кричал что есть силы, а после обессиленный валился на пол. Я был жалок как никогда.
Первый раз за несколько дней телефон издал противный звук. «Кто посмел?» — грозно рыкнув на телефон, отлепив себя от ламината, карабкался на диван, что бы узнать, кто этот смельчак, что нарушает мой траур.
— Чувак, ты там живой? — быстро звучал друг Стас, который любил навести суету.
— Я попросил меня не тревожить, — с нотками раздражения доносились мои слова.
— Забыл, значит, — он разочарованно вздыхал на том конце провода. — Еще и другом завьёшься.
— Что я должен помнить?
— О моём появлении на свет! Чувак, я родился, ты что, не рад?
— Чёрт, — вылетело обречённо. — Сегодня что ли?
— Прикинь. Сегодня вечером туса. Ты должен быть там. Это будет подарком на день рождения и твоим извинением за забывчивость.
Отодвинув трубку от уха, тяжело вздохнул и посмотрел на время.
— Ладно, — больше не смел сопротивляться.
Обрубив звонок, швырнул телефон на кровать, где он лежал до этого. Спрятав лицо в свои ладони, хотел кричать от внутренней боли и отчаянья. Приложив дополнительные усилия, мне всё же удалось встать. Ватные, будто совсем чужие ноги несли меня в ванную комнату. Я был уверен, эти процедуры не приведут меня в чувства, но сменить стиль бомжа на что-нибудь более приличное, стоило.
Я собирался так медленно, насколько это вообще было возможно. Чёрная рубашка, идеально описывала все мои чувства на данный момент. Расстегнув первые две пуговицы, схватил ключи от машины, но тут же бросил их обратно на полку. Алкоголь в крови зашкаливал. «Ни к чему такие приключения», — обращаясь к себе в зеркало, осознавал все последствия данной заварушки.
Такси несло меня в преисподнюю. Именно так можно было назвать клуб моего друга. Элитный ад для мажоров, где каждая вторая девица пытается найти богатенького папика или чувака, что попользовавшись ими, выкинет из своей жизни, как и всех девиц до этого. Но, они идут на любые жертвы для обеспечения своей шкуры. Я ненавидел это место. Внимания этих особ вызывало у меня рвотный рефлекс.
Машина остановилась у входа. Выйдя из нее, направился внутрь. И вот шумный, затуманенный клуб приветствовал меня, поглощая в свои объятия. Я уже и позабыл это чувство, когда тебя пожирают глазами.
Я шёл к своему другу, который радостно получал внимание от девушек. Игнорируя людей вокруг, дошел до него и уселся рядом на кресло, не смея отвлекать Стаса от «поздравлений» молодых дам. Взяв бокал с виски, залпом опустошил его. Отсутствие интереса к ночным утехам, читалось на моем лице, но это не мешало даме напротив выбрать меня в качестве жертвы. Сверля своим взглядом, она уверенная в своей ослепительности, перлась в мою сторону как танк. Пять минут и она, усевшись рядом на подлокотник кресла, вешалась на шею, красуясь своим слегка прикрытым телом. Жалась, пытаясь вызвать интерес. Я закипал и стискивал челюсть, смотря на своего друга, который явно понимал меня с одного взгляда.
— Эй, какая красотка, — подрываясь, друг уводил её подальше от бомбы. — Сегодня ты моя, — весело звеня, усадил девушку на колени.
— Мда, — обречённо вырвалось, глядя на всю эту картину.
Ещё какое-то время я просидел в одиночестве, пока Стасу не надоело пускать пыль в глаза своим «единственным».
— Ну что, сегодня 31 декабря, — скинув с себя пассию, приблизился ко мне со своим бокалом. — Мой др и Новый год. Вся страна празднует моё появление, а ты как кусок говна. Лицо своё каменное сделай немного милее! — возмущался Стас, раздражая ещё больше.
— Кажется, старею, — говорил, еле выдавливая улыбку. — Все эти лестные речи девиц с улыбкой до ушей… Жуть.
Стас, просканировав меня с ног до головы, покачал головой. В его памяти еще были свежи воспоминания наших похождений, когда я был совсем не против развлечься с данными особами без зазрения совести. Он будто не мог поверить в мои изменения. Я, махнув рукой на него, облокотился на спинку кресла и начал смотрел в пустоту.
Неон вперемешку с лазерным шоу ослеплял. Блестящие платья от дам, что крутились вокруг, также отражали свет и раздражали меня. Это все долгое нахождение дома в кромешной тьме давали о себе знать, и спокойно переживать эти бешеные мигания света было невыносимо больно. Стас озадаченно наблюдал за мной и разочарованно продолжал мотать головой. Я закрыл глаза и погрузился в темноту.