В палату зашла медсестра с креслом-каталкой, и улыбнувшись Питеру, сказала:
— Вы сейчас должны делать УЗИ, давайте потихонечку вставайте, и садитесь на кресло.
— Питер, у тебя тут прям личный автомобиль. — Помогая ему спуститься с кровати, проговорила Тори.
— И личная сиделка. — Съязвил её босс.
Как только Питера увезли, Альфред прошел в палату и поставил на ближайшую тумбочку пакет.
— Вы прям сладкая парочка… — Услышала Тори.
— А тебе, что завидно?
— Да нет. Просто он тебе не подходит.
— Почему?
— Не подходит, и все тут… Ты его раздавишь, как таракана.
— Интересно, и кто же мне подходит?
— Тот, кто удержит тебя в своих руках. Сможет вытерпеть твой колючий характер. Выдержит твою страсть, и заставит полюбить.
— По-моему ты не ту профессию выбрал, тебе надо было в психоаналитики идти…
Она почувствовала, как мужчина стал позади неё.
— Мне нравится моя работа.
— А мне нравится Питер.
— Ты в этом уверена? — Девушка почувствовала на затылке его дыхание. — Тебе он нравится настолько, что ты хочешь пустить его в свою постель.
Тори поежилась от его дыхания, а по коже пробежали мурашки…
— Впущу.
— И ты уверена, что он удовлетворит твою страсть?
— Не сомневаюсь.
— Ты на его поцелуи реагируешь, так же как и на мои?
— Нет. Когда он меня целует, я хочу затащить его в постель. А вот твои? Я боялась, как бы меня не стошнило.
Альфред резко развернул к себе девушку, и прошептал ей в губы.
— Проверим? — Он поцеловал её страстно, забирая дыхание.
Его рот сводил ее с ума. Словно он пытался околдовать ее своим поцелуем и в то же время успокоить страхи, медленно соблазняя, втянуть в поцелуй, заставить желать ответить на него. И у него это получалось. Его губы оторвались от её рта и скользнули по щеке к уху, язык нырнул внутрь. Она чуть не вскрикнула. По телу снова побежали мурашки, и ее всю охватила дрожь. Она обвила руками его шею.
Его жаркие губы вновь вернулись к ее губам, он стал нежно покусывать и щекотать их языком, не нарочно, но кожа ее стала слишком чувствительной. Она крепче прижалась к его губам, чтобы прекратилось это покалывание. Он, должно быть, подумал, что она пытается заставить его действовать быстрее, потому что страсть, которую ему чудесным образом удавалось держать под контролем, внезапно вырвалась на свободу. Поцелуй его стал жадным и затянул ее прямо обжигающий водоворот. И тут он резко оттолкнул её от себя, у Тори кружилась голова, и ноги её еле держали.
— Тазик дать? — Услышала она.
— Тазик???
— Могу даже дать утку Питера.
— Утку??? — Девушка не могла понять, о чем говорит Альфред. Она смотрела на его рот, желая, чтобы он вновь поцеловал ее.
— Виктория, так что утка или тазик? Я не хочу рассказывать медсестре, кого тут стошнило.
У девушки было ощущение, будто кто-то сейчас треснул её кувалдой по голове. Она очнулась от сна, сказки, которую показал ей её босс.
— Пистолет… — тихим шепотом попросила она.
— Зачем?
— Тебя пристрелить, чтобы больше не мучиться!
Девушка оттолкнула от себя мужчину так, что он свалился прямо на кровать Питера.
— Ой, спасибо, я как раз хотел полежать — Услышала она. — Может быть, присоединишься? Тут и тебе места хватит.
— Не хватит… Так что лежи в одиночестве… — Тори шагнула через его ноги, желая выйти из палаты, когда Альфред сильно дернул её за руку, и она упала рядом с ним. Их глаза встретились, она увидела морщинки возле его глаз. И ей до зуда в пальцах захотелось разгладить их, но она не решилась к нему прикоснуться. Его близость вызывала у нее странные ощущения, груди напряглись, а в животе вдруг защекотало. На нее действовал даже его запах. Тори закрыла глаза, задержала дыхание, и попыталась встать, но мужчина удержал её.
— Пять минут назад, когда я целовал тебя. Ты бы была не против оказаться подо мной.
— Альф, это было пять минут назад. А теперь, поезд ушел, можешь помахать ему ручкой. — Она вырвалась из его рук встала с кровати. — Если остановка и будет, то не с тобой. Когда належишься, не забудь поправить постель. — И вышла из палаты.
Альфредо откинул голову назад и слушал, как каблуки Тори стучали по коридору. Только шла она от него…
Целых две недели Тори старалась избегать босса, и у неё это даже получалось. Еще бы еще из памяти исчез поцелуй, которым они обменялись в больнице, вообще было бы отлично. Девушка сидела в кабинете, когда к ней зашел Гамильтон.
— Привет, Алэйна. — Тори улыбнулась, только он называл её наедине настоящим именем.