Эвелин вздохнула и коснулась губ, вновь переживая в памяти поцелуй.
Мимо нее прошествовала пожилая матрона, и Эвелин чуть не сбил с ног запах ее духов. Когда она подняла голову, женщина нахмурилась, словно прочла ее непристойные мысли. Эвелин опустила руку и снова принялась разглядывать шляпку.
Что она делает?
Всего лишь один поцелуй. Скорее всего, это была ее ошибка. И больше этого никогда не случится. Страсть бессмысленна, и на ее основе вряд ли можно построить прочные отношения. Духовное родство и уважение между ней и Рэндольфом Шелдоном бесценны, и их невозможно ничем заменить. Эвелин не желала, чтобы один поцелуй и глупое детское увлечение Джеком постоянно преследовали ее. Она уже собиралась положить голубую шляпку на полку, когда услышала мужской голос.
— Эвелин!
Она вздрогнула и обернулась.
— Саймон! Что вы здесь делаете?
Он улыбнулся и сжал ее руку.
— Я искал вас, Эвелин.
Эвелин удивленно смотрела на Саймона Гатри. Он был близким другом Рэндольфа, и Эвелин испытывала к нему симпатию. Он также был научным сотрудником в колледже, но в отличие от Рэндольфа, трудившегося под началом ее отца, работал у другого профессора. Среднего роста, темноволосый, с узким лицом, он казался старше своих лет. Прямые брови, искренний взгляд темных глаз. Саймон дружелюбно улыбнулся, открыв ровные зубы.
Он завел Эвелин за высокий шкаф из красного дерева, наклонился к ней и тихо произнес:
— Меня прислал Рэндольф.
— Где он? С ним все в порядке? — с трудом спросила Эвелин.
— Да, но ему нужна ваша помощь.
— Мне необходимо знать, где Рэндольф.
— В маленьком доме в Шордитче.
— В Шордитче! — Мысли Эвелин превратились в стайку осенних листьев на ветру. Расположенный на окраине Лондона, в графстве Миддлсекс, Шордитч был известен своими театрами и шумными мюзик-холлами. Он привлекал художников и театралов, потому что туда не проникали лондонские поборники строгих нравов.
— Что он там делает?
— У Бесс Уитфилд был там дом, когда она работала в Лондоне. Много лет назад она дала Рэндольфу ключ.
При упоминании имени убитой актрисы в глазах Эвелин промелькнул ужас.
— Бесс Уитфилд! Рэндольф сошел с ума?
— Ему больше негде спрятаться.
— Прежде всего, ему не следовало бежать. — Голос Эвелин прозвучал необыкновенно строго.
Черт побери! Она не собиралась осуждать действия Рэндольфа, но не смогла сдержаться.
— Говорят, сыщики разыскивают его за убийство Бесс.
— Возможно, если бы Рэндольф не сбежал и ответил на вопросы констебля, ничего бы этого не случилось.
Саймон добродушно посмотрел на девушку:
— Вы правда в это верите, Эвелин?
Она тяжело вздохнула. Эвелин не знала, чему верить. По правде говоря, если бы даже Рэндольф не сбежал, его могли бы арестовать. Ведь именно он нашел тело Бесс Уитфилд. Само его присутствие в ее доме вызывало подозрение. Для полиции вполне естественно было счесть его преступником.
— Мне надо с ним поговорить, — сказала Эвелин. — Я наняла адвоката для его защиты.
— Адвоката? Кто он?
— Джек Хардинг. — Интересно, слышал ли Саймон про него.
— Он мастер своего дела.
Эвелин удивленно взглянула на Саймона:
— Так вы его знаете?
— Газеты писали о некоторых его делах и вердиктах.
— Мистер Хардинг подозревал, что Рэндольф свяжется со мной, но я думала, он придет сам.
— Он не смог. Это слишком опасно.
— Мистеру Хардингу необходимо с ним встретиться.
— Я попробую организовать такую встречу, но потом Рэндольфу опять придется скрыться. Мы можем доверять этому мистеру Хардингу?
— У нас нет выбора.
Лицо Саймона посуровело.
— Я поговорю с Рэндольфом и пришлю вам весточку с указанием места встречи.
Он кивнул на шляпку, которую Эвелин все еще держала дрожащими руками. Подошел ближе и сжал ее плечо.
— Купите ее, Эвелин. Она удачно подчеркнет ваши голубые глаза.
Глава 8
— Где хочет встретиться Рэндольф? — Джек изучил записку и сурово уставился на Эвелин.
— Там же все сказано.
— Но в его словах нет никакой логики. Чертовщина какая-то. — Джек был так рассержен, что даже не стал подбирать приличные слова в присутствии дамы.
Эвелин прошла в комнату, села у стола и тщательно расправила платье.
— Вы должны понять, что Рэндольфу приходится быть осторожным, — начала она.