Никто не обращал внимания на стук молотка судьи Тобиаса.
Эвелин смотрела на кривую улыбку Слипа и думала, сколько покровителей его подруг сегодня присутствовало в зале.
Но тут ее взгляд устремился на Джека Хардинга.
Он подавал руку Эйбрамзу. У обвинителя был такой вид, точно он только что съел лимон, но тем не менее он обменялся с Джеком рукопожатием, после чего тот принялся складывать со стола бумаги.
Она подождала, когда он соберется уходить, и шагнула вперед.
— Мистер Хардинг, — позвала Эвелин.
Он резко остановился и внимательно оглядел ее. Его губы изогнулись в улыбке.
— Вам знакомо мое имя? Чем я могу вам помочь, мисс?..
— Леди Эвелин Дарлингтон.
Джек нахмурился, но тут же его глаза расширились от удивления.
— Ба, леди Эвелин! Не могу поверить. В последний раз, когда я вас видел, вы были совсем девчонкой. Столько времени прошло.
— Десять лет с тех пор, как вы проходили практику у моего отца.
— Да, годы моего ученичества… Насколько я помню, вы всегда интересовались юриспруденцией. Часто посещали кабинет отца, слушали его лекции. Вы тогда повсюду следовали за мной, поражая своими обширными знаниями.
Щеки Эвелин загорелись.
— Насколько я помню, вам требовались дополнительные занятия.
Джек рассмеялся бархатным смехом.
— Сдаюсь, леди Эвелин. Возможно, так оно и было. А теперь скажите, вы пришли посмотреть на процесс? Многие так поступают.
Эвелин покачала головой и выразительно взглянула на него:
— Я пришла к вам за помощью.
— За помощью? Но ко мне обращаются лишь тогда, когда у кого-то неприятности. Не могу представить, чтобы они были у вас. — Внезапно он нахмурился. — В последний раз я слышал, что ваш отец, Эммануэль Дарлингтон, унаследовал титул своего брата и стал лордом Линдейлом. Полагаю, он по-прежнему преподает в Оксфорде. Как он?
— Дело касается не моего отца, а близкого друга.
— Понимаю. Какое же преступление совершил ваш друг?
— Никакого! Его несправедливо обвиняют.
— Прошу прощения, леди Эвелин. Не хотел вас обидеть. Но в чем именно его обвиняют?
Эвелин огляделась по сторонам и прошептала:
— В убийстве.
Джек изогнул бровь.
— Серьезное обвинение. Кто же этот молодой человек?
Эвелин глубоко вздохнула, собираясь с силами.
— Мой будущий жених.
Джек застыл на месте, и по его лицу пробежала тень.
— Мне очень жаль, леди Эвелин, но у меня полно назначенных к слушанию дел. Процессы по обвинению в убийстве отнимают много времени: надо как следует во всем разобраться, к тому же я не могу признаться в нашем знакомстве.
Эвелин охватила паника.
— Пожалуйста! Если вы не хотите оказать услугу человеку, которому предъявляют ложное обвинение, то хотя бы окажите ее давно знакомой вам девушке.
— Могу назвать вам немало достойных адвокатов. Я же не единственный…
— Тогда окажите услугу моему отцу, вашему бывшему наставнику.
Джек помедлил, и Эвелин поняла, что задела его за живое. Ее отец был старшиной юридической корпорации, уважаемым всеми студентами, в том числе и Джеком. Насколько она помнила, он был обязан ее отцу даже больше остальных.
Джек принялся перелистывать бумаги и наконец кивнул.
— Поймите, я ничего не могу обещать, но, возможно, нам стоит поговорить в другом месте.
Эвелин почувствовала необычайное облегчение.
— Да, конечно.
Он взял ее под локоть и вывел из зала. Пока они пробирались по коридорам Олд-Бейли, Эвелин отметила высокий рост Джека и твердое прикосновение его пальцев. Она посмотрела на его четкий профиль, и ее вновь поразила его властность. Во Дворце правосудия он излучал какую-то силу, приковывавшую взгляд.
Джек замедлил шаг, чтобы Эвелин могла поспевать за ним. На полпути их приветствовала группа адвокатов. Полная женщина с неприлично низким вырезом на платье и приколотым на груди ярко-желтым цветком развязно махнула Джеку рукой.
Эвелин не знала, была ли это одна из подруг Слипа Доусона.
— Вы популярны, мистер Хардинг, — заметила она.
— Меня знают как народного адвоката.
— Из-за государственного обвинения?
Очевидно, к Джеку снова вернулось чувство юмора, и его глаза весело блеснули.
— Не судите меня слишком строго, леди Эвелин. Насколько я понимаю, именно моя репутация — причина того, что вы сегодня меня искали.
Конечно, он был прав. Эвелин успела навести справки. В Олд-Бейли, в подведомственных ему лондонском Сити и округе Миддлсекс не было более успешного адвоката по уголовным делам, чем Джек Хардинг.
— Вы правы. Я бы солгала, сказав, что не наблюдала за вашими успехами. Но и подозревать не могла, что мне срочно понадобится ваша помощь.