— Не уверен.
— Отлично. Тогда предлагаю вам приберечь собственные фантазии и дважды подумать, прежде чем лезть в чужие дела.
Она отмахнулась от него и продолжила прислушиваться к голосам вокруг центра обслуживания туристов.
— Черт побери, я просто не хочу, чтобы вам причинили вред.
— Не собираюсь подвергать себя опасности. У меня очень низкий болевой порог. Но и не собираюсь сидеть сложа руки, пока кто-то строит заговор, намереваясь украсть принадлежащее мне.
— Полиция…
— Ни черта они не могут, — рявкнула Лила. — Вы знаете, что Интерпол уже пятнадцать лет ищет Ливингстона под всеми его псевдонимами? Никто не смог выследить его после того, как он стрелял в Аманду и похитил наши бумаги. Если Кофилд и Ливингстон — одно и то же лицо, то только от нас зависит, сумеем ли мы защитить себя.
— Даже если это означает получить удар по голове?
Она взглянула через плечо.
— Я сама позабочусь о своей голове, профессор. А вы волнуйтесь о своей.
— И я не гений, — проворчал он, после чего удивился, увидев ее улыбку.
Досада на его лице заставила Лилу сбавить обороты. Она сошла с дорожки.
— Ценю ваше беспокойство, Макс, но оно совершенно неуместно. Почему бы вам не подождать меня здесь, присев на ограждение? А я схожу за своими вещами.
Она оставила его что-то бормочущим себе под нос. Он просто хочет оберечь ее. Это настолько неправильно? Заботится о ней. В конце концов, она спасла ему жизнь. Нахмурившись, Макс сидел на каменной стене. Люди толпились у входа в здание, дети капризничали, пока родители тащили, вели или несли их к автомобилям. Взявшись за руки, прогуливались парочки, кое-кто вдумчиво изучал путеводитель. Он видел краснеющие под солнцем горки панцирей жареных омаров, выловленных в местных водах.
Макс поглядел на собственные предплечья и с удивлением заметил, что кожа огрубела. Жизнь изменилась, понял он: появился загар, нет никакого графика дел, который требуется соблюдать, и никакого маршрута, которому надо следовать. Он вовлечен в загадочную историю, да еще и с невероятно сексуальной женщиной.
— Так-так… — Лила накинула ремешок сумочки на плечо. — Вы выглядите очень самодовольным.
Он посмотрел на нее и улыбнулся.
— Да?
— Как кот с перьями в пасти. Не хотите поделиться?
— Хорошо. Идите сюда.
Он поднялся, рванул Лилу к себе и накрыл ее рот своим. Все непривычные и ошеломляющие чувства вылились в поцелуй. И если он поцеловал ее глубже, чем намеревался, то это только усилило расцветающее невиданное наслаждение. Снующие вокруг туристы исчезли, что лишь подчеркнуло необычность происходящего. Начало новой жизни.
Она чувствовала счастье, а не страсть, что очень смущало. Хотя, возможно, его губы затуманивали здравый смысл, но Лила не сопротивлялась. Причина раздражения забылась, теперь все стало таким правильным, почти идеальным — стоять с ним на залитом солнцем внутреннем дворике и ощущать, как рядом бьется его сердце.
Когда Макс оторвался от искусительницы, Лила глубоко удовлетворенно вздохнула и медленно открыла глаза. Он усмехнулся, и восхищенное выражение его лица снова заставило ее улыбнуться. Не совсем понимая, как справиться с пробужденными им нахлынувшими эмоциями, Лила погладила его по щеке.
— Не то, чтобы я жалуюсь, — проговорила она, — но что это было?
— То, что я чувствовал.
— Превосходный первый шаг.
Смеясь, Макс обнял ее за плечи, и они направились к стоянке автомобилей.
— У вас самый сексуальный рот, который я когда-либо пробовал.
Он не увидел, как потускнел ее взгляд. Да если бы и увидел, она вряд ли смогла бы объяснить почему. «Все и всегда сводится к сексу», — размышляла Лила, и постаралась отогнать смутное разочарование. Обычно мужчины именно так ее и воспринимали, и не было никакой причины расстраиваться из-за этого именно сейчас, особенно когда мгновением раньше она наслаждалась наравне с ним.
— Рада услужить, — легко произнесла Лила. — Поехали?
— Конечно, но прежде мне надо кое-что показать вам. — Усевшись на водительское место, Макс вытащил манильский конверт[22]. — Я прошерстил много книг в библиотеке. Есть несколько упоминаний о вашем семействе в местных хрониках и биографиях. Одно из них, думаю, очень заинтересует вас.
— Хм.
Лила уже развалилась на сиденье и мечтала подремать.
— Я сделал копию. Это фотография Бьянки.
— Фотография? — Она снова выпрямилась. — Правда? Фергус все уничтожил после ее смерти, так что я никогда не видела прабабушку.