Помоги ему Боже, он желал повторить это снова.
— Лила… — проскрежетал Макс и попытался прочистить горло.
Она не шевелилась и не сводила с него взгляда. Он хотел погладить ее по щеке, обхватить руками и стиснуть в объятьях, но боялся еще раз коснуться соблазна.
— Простите. Я очень сожалею. Вы выглядите такой красивой. Полагаю, что просто потерял голову.
Лила несколько мгновений ждала наступления привычных душевного равновесия и непринужденности. Но ничего не происходило.
— Вот как?
— Я…
«Что она хочет услышать?» — гадал Макс, чувствуя себя неуклюжим монстром.
— Вы невероятно желанная женщина, — осторожно промолвил он, — но это не оправдывает моего поведения.
Что случилось? Лила боялась, что влюбилась в Макса, и не была готова испытать боль. Ни единой своей чертовой частицей.
— Вы всего лишь хотите меня.
Макс откашлялся. Хотеть — не то слово. Жаждать — ближе к истине, но все равно ничтожно мало и не по существу. Нежно, словно ребенку, он поправил на ней одежду.
— Любой мужчина захотел бы, — нервничая, пробормотал он.
«Любой мужчина», — повторила Лила про себя и зажмурилась от разочарования. Она ждала не любого мужчину, а одного-единственного.
— Все в порядке, Макс, — произнесла она неестественно четко, поднимаясь. — Вы не причинили мне никакого вреда. Просто мы сочли друг друга физически привлекательными. Бывает.
— Да, но…
«Все не так», — отчаивался Макс, хмуро глядя на лужайку. Совсем не так. Возможно, для нее легче, предположил он. Она настолько открытая, настолько свободная. Вероятно, у нее было множество мужчин. «Множество», — взъярился он, бешенство, как ножом, рассекло сердце пополам.
— И что нам с этим делать?
— Делать? — Лила вымученно улыбалась, но Макс даже не смотрел на нее. — Ничего, вот увидите, все пройдет. Как грипп.
Квартермейн взглянул на нее, в глазах сверкало что-то опасное.
— Нет, не пройдет. Не у меня. Я хочу вас. Такая женщина, как вы, наверняка понимает, как сильно я хочу вас.
Слова послали дрожь возбуждения по всему телу и одновременно вызвали боль.
— Такая женщина, как я, — тихо повторила Лила. — Да, это все усложняет, не так ли, профессор?
— Усложняет? — подхватил он, но она уже вскочила на ноги.
— Женщина, которая наслаждается мужчинами и очень щедра с ними.
— Я не подразумевал…
— Та, которая согласна полуголой барахтаться на траве. Немного богемная для вас, доктор Квартермейн, но вы не побрезговали слегка поэкспериментировать то здесь, то там с такой женщиной, как я.
— Лила, ради Бога…
Донельзя расстроенный, Макс тоже поднялся.
— На вашем месте я не пыталась бы снова приносить извинения. Нет необходимости.
Слишком оскорбленная, Лила отбросила волосы назад.
— Когда дело касается такой женщины, как я. В конце концов, вы меня раскусили, не так ли?
О Господи, да у нее слезы на глазах? Макс беспомощно взмахнул руками.
— Я совсем не это имел в виду…
— Конечно. Зато прекрасно разбираетесь в собственных желаниях.
Лила сглотнула слезы.
— Отлично, профессор, я рассмотрю ваши потребности и дам вам знать.
Он потерянно наблюдал, как она, подхватив подол, помчалась вверх по лестнице. Мгновенье спустя двери террасы закрылись с явно слышимым щелчком.
Она не зарыдает. Лила напомнила себе, что за слезами обычно следует скверная головная боль. Нет такого мужчины, который стоил бы таких хлопот. Вместо этого выдвинула ящик тумбочки и достала прибереженный на крайний случай шоколад.
Шлепнувшись на кровать, отломила несколько долек и уставилась в потолок.
Сексуальный. Красивый. Желанный. Чертовски много, решила она, и откусила еще немного. При всех своих умственных способностях Максвелл Квартермейн такой же болван, как любой другой мужчина. Все, что он углядел, — симпатичную упаковку, развернув ее, так и воспринял, не заметив личности и потребности в нежности.
О, он вежливее многих. Джентльмен до мозга костей, с отвращением подумала Лила. Не следовало связываться с ним. Бог его знает, какие поспешные выводы он сделал.
Потерял голову. По крайней мере, он был честен, вспомнила она, и нетерпеливо смахнула слезинку, пробившуюся сквозь самообладание.
Лила прекрасно представляла, как ее воспринимают люди, и редко беспокоилась по поводу того, что другие думают о ней. Лила Мэв Калхоун отлично ладила сама с собой. Конечно, нет ничего постыдного в том, что она наслаждается мужчинами, хотя и не до такой степени, как считали остальные, включая, наверное, и собственное семейство.