А потом стали искать деталь и заподозрили в воровстве одного из рабочих. На маленькой сходке рабочие попросили меня взять ответственность за кражу на себя, ибо на суде мне молодому и «дурному» много не дадут, а у них у всех семьи, дети.
Я понял, что должен выручить их и на полтора года оказался за решеткой.
В лагере я подружился с пожилым осужденным. Он был худой, как скелет, непрерывно кашлял. Очевидно, у него был туберкулёз. Я общался с ним все время, но Господь Бог уберег меня – я не заболел. Перед моим освобождением он дал мне письмо и адрес одного человека. Сказал, что в письме просит его помочь мне как-то устроиться на воле. Он, якобы, содержал притон и был известным в прошлом сутенером. Так я оказался среди жриц любви.
У меня была одна задача – искать красивых молоденьких девочек, оканчивающих школу, и студенток. В поисках девочек я оказался в школе, где училась Ангелина.
Я влюбился в неё с первого взгляда, как говорят, без памяти, и даже не думал говорить о ней своему шефу. Ждал, когда ей исполнится 18 лет, и я смогу жениться на ней. Кстати, шефа вскоре посадили, за прошлые преступления, и коллектив решил, что содержать притон буду я.
– А зачем Вы приучали её к наркотикам, спиртным напиткам и даже устроили похищение? – резко перебила Алика Вера Ивановна.
– Это была психологическая проверка. Я даю Вам слово, что Ангела никто не думал даже пальцем трогать, в том числе и я, покушаться на её честь. Все знали, что в случае чего, будут иметь дело со мной. Это она может вам подтвердить сама. И потом, как Вы думаете, разве я взял бы себе в жены наркоманку и проститутку?
– Мама! Это правда. Он обещал на мне жениться, бросить притон и, накопив денег, собирался навсегда уехать со мной в Италию или Испанию, – подтвердила Ангелина.
– Вот практически и все, что я хотел рассказать Вам о себе и своей жизни. Спасибо Вам за внимание. Могу сообщить, что месяц назад я оставил свой «черный бизнес» потому, что как говорят «на зону», даже врагу, попадать не желаю. Теперь я простой гражданин, честно работающий. Получаю пока не так уж и много, но перспектива хорошая есть.
Он замолчал на несколько минут, как бы собираясь с мыслями, а затем твердо сказал:
– К вам я пришел с большой просьбой – я хочу просить руки Вашей дочери. Я не смогу жить без неё. Я очень люблю её. Ради Бога! Не отказывайте мне! Квартира у нас есть. Три больших комнаты, вся обстановка. Нам ничего не надо. Со временем купим машину, дачу. Сомнительным бизнесом я заниматься больше никогда не буду. Прошу Вас благословите нас. Если хотите я могу стать на колени и дать вам клятву, что никогда не обижу Ангела, Вас и… Ваших внучек и внуков.
По щекам Алика катились слезы…
– Александр Васильевич! Успокойся. Не надо слез, иначе мы тоже все заплачем, – сказал Иван Сергеевич, – дай нам несколько дней на раздумье. Учитывая всё, что было до этого, такие решения надо принимать без спешки. Мы дадим тебе ответ через пару дней. Нам надо ещё раз обсудить всё и хорошо подумать. Ты согласен?
– Согласен, – тихо ответил Алик.
Вера Ивановна и Ангелина сидели, молча, опустив головы.
Дни ожидания решения родителей Ангелины Алику показались вечностью. Звонка от них всё не было. Несколько раз он порывался позвонить им сам, но набрав номер телефона, сразу опускал трубку на рычаг.
На третий день вечером телефон, наконец, настойчиво напомнил о себе. Схватив трубку, Алик почти закричал:
– Да!!!
Сердце готово было выскочить из грудной клетки. Звонил Иван Сергеевич, но в его голосе Алик сразу почувствовал нотку грусти. После взаимных приветствий Алик, как ему показалось, закричал ещё громче:
– Говорите, пожалуйста, что Вы решили!? Я жду…
Иван Сергеевич выдержал паузу. Очевидно, говорить Алику о принятом решении ему было нелегко. Но он сказал:
– Александр Васильевич! Мы обсуждали Ваше предложение трое суток. Перед этим договорились, что наш ответ должен быть единогласным «да» или «нет», и, если кто-то будет против Вас, мы ответим Вам отрицательно. Вера Ивановна сказала «нет».
Таково наше решение. Расстроенная Ангелина уехала к бабушке, а Вера Ивановна закрылась в своей комнате и рыдает. Позвонить Вам должен был я. Простите Веру Ивановну. Она мать, и материнское сердце приняло такое решение. Я объяснить больше ничего не смогу. Простите нас всех. Прощайте.
– Я так надеялся, что Вы благословите нас…, ошибся… Простите меня. Прощайте…– тихо сказал Алик и положил трубку.