Затянувшаяся живая смерть происходит, когда чувства не высказаны, конфликты остаются неразрешенными, а жизнь продолжается лишь ради других. Это происходит, когда умирающий получает послания: «Не умирай», определяющие смерть как неправильный поступок, как нечто, что должно быть сделано втайне, когда врачи и близкие отсутствуют.
Когда человек достигает мира с самим собой и другими, он получает право умереть, «расслабиться и насладиться этим», как выразился один из моих пациентов. Но парадоксальным образом, как обнаружил доктор Эллербрук, самое принятие смерти может привести к исцелению. Я полагал, что Валери осталось жить лишь около сорока восьми часов, и поскольку ее муж не мог принять эту ситуацию, я решил собрать семью вместе. Во вторник вечером я объяснил ситуацию ее мужу и предложил ему вызвать из колледжа их дочерей. Он обещал это сделать.
В среду вечером Валери говорила со мной о своем муже: «Знаете ли вы, что он говорит, когда вы выходите? Он говорит: «Не умирай, не умирай»» . Я спросил ее: «Вы сделали что-нибудь для себя в своей жизни?»
«Нет»
«Тогда вы имеете полное право умереть, – сказал я, – но перед тем как вы умрете, я хотел бы, чтобы вы выяснили ваши отношения с мужем».
Я вернулся позже в тот же вечер. Валери встала с кровати. Показывая на своего мужа, стоявшего у окна, она сказала: «Я просто сказала ему кое-что, чего он не хотел слышать».
В четверг утром она прекрасно выглядела и сказала мне: «У меня два вопроса. Откуда пришла ко мне вся эта энергия? И почему сестры все время в моей комнате?»
Я сказал ей: «Сестры в вашей комнате потому, что вы уже не умираете, а энергия происходит оттого, что вы разрешили конфликт со своим мужем. Не знаю, произошло ли чудо, но я думаю, что вы должны встать и идти домой».
«Это немножко жутко, – сказала она, – я думала, что должна сегодня умереть!»
Как показали тесты, реакции сестер на так называемых терминальных пациентов значительно замедленны. Но это вовсе не порицание в адрес сестер. Когда они входят в комнату, где некто считается «умирающим», они должны столкнуться лицом к лицу со своей собственной смертностью, а это трудно для всех нас, пока мы не примирились со своей смертностью.
Ремиссия Валери продолжалась два или три месяца («маленькое чудо»), в течение которых она жила у себя дома, сделав чудесные вещи в своей семье. Затем она мирно умерла дома, окруженная любовью. Этот пример дал больше медицинскому персоналу, чем любые лекции. Они увидели, что происходит, когда человек разрешает свои конфликты и находит новую энергию исцеления. Если бы мы могли делать это со всеми нашими пациентами на ранней стадии, они не только жили бы дольше и лучше, но вероятно мы резко увеличили бы число самоизлечений.
Удивительно, как редко больничный персонал посещает пациентов, близких к смерти. Если закрыть дверь, то никто не входит.
Из-за этой боязни увидеть смерть меня даже однажды допрашивали по поводу убийства. Я был на заседании, когда мне позвонила Мьюрьель, молодая женщина, почти не способная дышать и близкая к смерти от обширного рака. Она сказала мне: «Вы сказали, что умереть легко. Я посмотрела на небо и сказала: «Я готова», но ничего не произошло».
Тогда я объяснил: «Это потому, что вы слишком возбуждены. Я не могу быть у вас до пяти часов, но потом я приду и помогу вам». Если пациенты хотят ждать, они ждут.
Когда я вошел, она была полна страха и обиды, и нисколько не расслабилась. Я попытался сказать ей, что трудно умирать в раздражении и страхе. Это направляет ваши мысли на ваше тело. Вы должны расслабиться и разрешить себе уйти. Затем я попросил морфина, небольшую порцию, чтобы успокоить ее и облегчить ее боли.
Это была страшная сцена для сестер, из-за молодости Мьюриель. Они должны были думать: «В этой кровати могла бы быть одна из нас». Кроме меня и семьи пациентки там была лишь одна храбрая студентка медицинского факультета. После того, как морфин подействовал, ее дыхание стало легче, и мы провели там чудесную пару часов, наполненных любовью и смехом. Она буквально вернулась к жизни, и был момент, когда она сказала, что она станет первой женщиной-президентом.