Работать в комнате без окон – это все равно, что жить в джунглях, где не видно неба. Раз не видно неба, у вас нет созерцания бога. Можно заменить его бесчисленными маленькими духами, смотрящими на нас из- под листьев и из ручьев. Одно не лучше и не хуже другого. Во всяком случае, человек имеет право на храм по собственному выбору. Мой храм – это равнина, смотрящая в небо. Или операционная с множеством окон, где прямо за стеклом пасутся коровы, и где звезды сияют над моей мастерской".
Чтобы восстановить эту высокую связь, я использую музыку, целебные свойства которой известны с библейских времен. Во времена пророков арфисты исполняли особые музыкальные произведения, которые, как полагали, вызывали сверхъестественные силы; как сказано об Елисее: "И когда гуслист играл на гуслях, тогда рука Господня коснулась Елисея". Давид играл для царя Саула, чтобы помочь ему исцелиться от его депрессии и паранойи.
Музыка открывает духовное окно. Когда я впервые принес в операционную проигрыватель, это считалось страшным риском. Он у нас работал на батареях, и потом сестры и анестезиологи чувствовали себя настолько лучше, что когда я забывал о моей музыке, они ее просили. Теперь почти во всех операционных Нью-Хейвена есть проигрыватели.
Недавние исследования, проведенные в Тихоокеанском Медицинском Центре Пресвитерианской Больницы Сан-Франциско, показало, что музыка смягчает тревогу, стресс и боли у детей и взрослых во время болезненной процедуры катетеризации сердца. Маленькие дети лучше всего реагировали на колыбельные песни, на "Петю и Волка" или "Улицу Сезам". Дети постарше и подростки спокойнее себя чувствовали с рок- музыкой, а у взрослых были другие предпочтения.
Однако, как установили биокинезиологи, громкая музыка может производить ослабляющее действие, и я не рекомендую ее для операционных. Музыка должна служить успокоению и пациента, и персонала, помогая им справиться со стрессом. В операционной все внимание должно быть сосредоточено на том факте, что здесь оперируют живого человека. Музыка должна помочь персоналу обращаться с пациентом, как если бы он бодрствовал, а не отвлекать его от хирургии. Как я обнаружил, для этих целей наиболее эффективна духовная музыка и Largo из музыки барокко, рекомендованные в книге "Сверхобучение" Шилы Острандер и Линн Шредер. Я поощряю пациентов пользоваться записями любой музыки, которую они находят самой успокаивающей и целебной, чтобы приспособить больничное окружение к целебным задачам. Отсылаю вас также для специальных вопросов к книге "Целебная энергия музыки" Хола Лингермана. Превосходны также версии классических произведений Дэниеля Кобялка.
Я изучил, какие виды музыки лучше подходят, и меняю их в зависимости от хирургической ситуации. Часто я дразню студентов, говоря им, что у меня есть особенная музыка, останавливающая кровотечение. Реакции пациентов часто вызывают неожиданную нотку юмора. Я люблю духовную музыку, и однажды, когда я работал с человеком под спинальной анестезией, проигрывалась лента "Удивительная благодать". Голова пациента вздрогнула и он спросил: "Разве там что-нибудь не в порядке?" Мы рассмеялись и сказали, что ничего такого нет. Тогда он сказал: "Ну что ж, я ирландец, и мне будет лучше, если вы споете "Когда улыбаются ирландские глаза". Мы это сделали, и наше исполнение ему понравилось. Один пациент, слушая звуки арфы перед самой операцией, сказал: "Хорошо, что я услышал это еще не уснув. Если бы я проснулся и услышал это, я не знал бы, куда я попал". В другой раз пациент под локальной анестезией рассмеялся и сказал: "Весьма уместно", когда я удалял у него большую доброкачественную опухоль. Фоном была песня Фрэнка Синатры "Почему бы не вынуть из меня все".
Двойное управление.
Качество отношений между врачом и пациентом более чем любой другой фактор определяет участие пациента в принятии решений. Исключительный пациент хочет разделять ответственность за свою жизнь и лечение, и врачи, поощряющие такую установку, могут помочь быстрее выздороветь всем своим пациентам.
Ценность участия подчеркивается двумя недавними исследованиями детей. На медицинском факультете Висконсинского Университета доктор Чарлин Кевеней сравнила группу детей с тяжелыми ожогами, получавшими стандартный уход, с другой группой, которую научили сменять собственные повязки. Дети, принявшие на себя активную роль, нуждались в меньшем количестве медикаментов и имели меньше осложнений. В Пало Альто (Калифорния) группу астматических детей рассказали об их болезни и применяемых против нее лекарствах, поощряя их самостоятельно решать, когда им нужно принять лекарство. Они пропустили намного меньше учебных дней, и средняя частота посещения скорой помощи уменьшилась у них с одного раза в месяц до одного раза в шесть месяцев.