– Эпичная. Победа, – одними губами произнесла она и устало закрыла глаза.
Джули чувствовала себя пьяной – так же, как после трех стопок вонючего мятного шнапса на выпускном. Она плохо переносила алкоголь (как выяснилось тем же вечером, когда ее стошнило курицей с брокколи в туалете гостиницы «Карнеги»), и ей совершенно не хотелось, чтобы это ощущение появлялось у нее просто так.
Она ткнула пальцем в грудь Мэтта.
– Мэттью, друг мой, тебе нужно сменить гардероб.
– Большое спасибо.
Она подняла на него мутный взгляд.
– У тебя есть ботанская футболка на каждый день недели?
– Их гораздо больше. Не переживай.
– Какое облегчение!
– Тебе лучше?
– Ой. – Джули вдруг поняла, что все еще опирается на него. – Да. Все хорошо. Просто отлично. – Она сняла руки с его груди и сделала шаг назад. Вот. Она снова могла нормально видеть, и ее колени больше не дрожали так, словно на сто процентов состояли из желатина. – Прости, пожалуйста. Давай сядем на поезд.
Мэтт окинул ее скептическим взглядом.
– Если ты уверена, что готова.
– Уверена. Все хорошо. Видишь? – Она подпрыгнула на месте. – Все моторные функции восстановлены. Физиологическая целостность не нарушена. Я готова вернуться к нашим тщетным поискам.
– Ты ненормальная.
На платформе было прохладно, и Джули снова почувствовала себя человеком. В этом имелся один минус: она в полной мере осознала всю неловкость произошедшего. Она научилась избегать ситуаций, которые вызывали подобные приступы. В этот раз она просто не разглядела чертов эскалатор из-за толпы людей.
Им пришлось подождать всего пару минут, прежде чем следующий поезд остановился перед ними, оглушительно скрипя тормозами. Они с Мэттом зашли внутрь и опустились на сиденья в середине вагона. Джули положила ногу на ногу, пытаясь казаться настолько спокойной, насколько это было возможно после такого происшествия.
– Ну, теперь ты знаешь, что я не люблю эскалаторы. – Она поправила волосы, убрав выбившиеся пряди за уши. – Лифты скорее всего тоже, но точно сказать не могу – я не заходила в них уже много лет. Может, сейчас уже стало лучше. Но вообще, в такие моменты я словно распадаюсь на части. Я называю это истерическим синдромом высотного движения.
– Совершенно дурацкий термин, – сообщил ей Мэтт. – У тебя акрофобия, одна из фобий, связанных с пространством и движением. Иррациональный страх высоты вызывает в тебе ощущение крайнего дискомфорта. И ты не впадала в истерику. У тебя, видимо, закружилась голова и начался приступ паники, так?
– Спасибо, что свел на нет мои старания разрядить обстановку после травмирующего опыта. – Джули удержалась и не бросила на Мэтта сердитый взгляд, хотя для этого потребовались некоторые усилия.
– Никуда я твои старания не сводил. Просто нужно придумывать названия, которые не противоречат фактам. – Мэтт поднялся на ноги и, покачиваясь в такт движения поезда, схватился за металлический поручень, тянувшийся сверху.
– Я могу придумать любое чертово название! Это мой синдром, поэтому я называю его, как хочу.
– Ну, на самом деле, это не только твой синдром, раз другие люди…
– Господи! – взмолилась Джули. – Мы можем перестать спорить о том, как называть эту неловкую, стыдную фигню?
– Мы не спорим. Мы дискутируем. И тебе не должно быть стыдно. Это довольно-таки распространенная проблема.
– Мне все равно, распространенная она или нет. Я имею право на стыд, если мне этого хочется.
– Разумеется, у тебя есть на это право. Я просто пытаюсь сказать, что если ты стыдишься, потому что считаешь это неестественной патологией, то, исходя из статистики, у тебя нет причин так думать. – Он еще ни разу не говорил с Джули так оживленно. Его щеки порозовели, а в темно-серых глазах загорелся огонек. – Ты можешь успокоить себя тем, что другие ощущают то же самое. А если взглянешь на процент людей, которые страдают какой-нибудь фобией, увидишь, что у тебя внушительная компания.
– То есть ты хочешь сказать, что у меня патология? – Джули сжала кулаки. О боже, как же Мэтт сейчас выводил ее из себя. Тем более его губы растянулись в довольной улыбочке – он слишком наслаждался тем, что ставил ее в трудное положение в этом разговоре. Отлично. Вот у нее и появился раздражающий брат, о котором она никогда не мечтала.
– Нет, но в какой-то мере акрофобию можно считать патологией, потому что твоя реакция на высоту отличается от нормы.