— Это разумная тактика, даже если она лишает меня работы на сегодня, — кивнул Том. — Ты собираешься посмотреть Гаагу?
— Да. Там, насколько я знаю, красивый исторический центр. — Катя была рада, что она отделалась от долгой полемики с Томом, — она боялась, что опять выйдет какая-нибудь ерунда.
— Да, центр расположен на берегу озера Вейвер. Тогда позволь дать тебе один совет: садись на трамвай номер восемь у здания пансионата и поезжай до остановки «Гроте Марктстраат» — так ты попадешь, куда надо. Кстати, знаешь ли ты, что здесь трамваи используются как газонокосилки?
— Понятно, спасибо, — кивнула Катя. — Про газонокосилки впервые слышу, очень интересно. А у тебя какие планы?
— Я тоже поеду в город. У меня там много дел. Возможно, мы даже пересечемся. Правда, я тут сто раз был и наизусть весь туристический ассортимент знаю.
Глава 9
Меньше чем через час Катя уже сидела в трамвае и считала остановки, сверяясь с маршрутной схемой на потолке. До Кристы она так и не дозвонилась и оставила ей сообщение на автоответчике. Дорога шла вдоль живописной аллеи, и мимо проплывали то величественные особняки, то уродливые новостройки. Затем показался Дворец Мира — Катя часто видела его в новостях по телевизору, но в реальности он оказался гораздо более внушительным. По телевизионным репортажам она узнала и Муниципальный музей, и американское посольство, и еще несколько зданий.
Вдруг запищал телефон — это Криста прислала эсэмэску: «Извини, Катя, но я нашла мужчину своей мечты. Абсолютно нет времени. Позвоню позже».
Катя улыбнулась: Том сказал правду. Она начала набирать ответ: «Удачи! Не делай глупостей».
Отправив сообщение, она повернулась к окну, но в этот момент объявили название станции. Катя взглянула на план и с испугом увидела, что проехала не только свою остановку, но и две следующие.
«Проклятье!» — выругалась она про себя и пулей вылетела из трамвая, как только он опять остановился. Она стояла в центре огромной площади, покрытой сетью трамвайных путей, от которой лучами расходились в разные стороны шесть улиц. Катя решила, что две остановки вполне можно осилить пешком. Однако возникла новая проблема: в спешке она не запомнила, откуда именно пришел трамвай. Подумав немного, Катя выбрала улицу с несколькими магазинами, но, пройдя два квартала, убедилась, что совершила ошибку — кругом были только жилые дома, — и зашла в булочную спросить совета. Продавщица по-голландски объяснила ей дорогу к центру. Катя поняла главное, поблагодарила и зашагала в нужном направлении. Однако, дойдя до разветвленного перекрестка, она поняла, что полученные указания не так-то легко применить на практике.
«Господи, ну почему я не взяла с собой план города?» — раздраженно подумала она и, поскольку кругом было безлюдно, решила опять искать правильную дорогу сама. Следуя наставлениям продавщицы, она повернула на вторую по счету улицу справа — и оказалась прямо в квартале красных фонарей. Кате приходилось читать о подобных кварталах Амстердама, но гаагский злачный район не совсем соответствовал тем описаниям: переулочек, отходящий от главной улицы, был превращен в пешеходную зону, по обе стороны которой стояли низкие — не более двух этажей — дома из бурого кирпича. Весь передний план занимали огромные окна, занавешенные днем красными замшевыми шторами. Однако у некоторых домов сидели на табуретках женщины всех возрастов, которые завлекали клиентов, откровенно демонстрируя свои прелести и не обращая ни малейшего внимания на Катю. Не оставалось никаких сомнений, что она заблудилась. Но не успела она оглянуться, как кто-то окликнул ее по имени. Конечно, это был Том!
— Как ты вовремя! Теперь я могу отдать тебе твое портмоне, — сказал он и подошел ближе. За ним последовали трое его спутников.
— Какое портмоне? — озадаченно переспросила Катя.
— Разве ты не получила от меня сообщение? — спросил Том.
— Нет. О чем ты?
— Вот о чем! — Том достал ее кошелек. — Ты оставила его на столике, я знал, что ты будешь в городе, и послал тебе сообщение с предложением встретиться.
— Я ничего не получала, но тем не менее спасибо, — ответила Катя и, посмотрев на трех других мужчин, спросила себя, как ей все это воспринимать. — Это и есть твои дела? — наконец поинтересовалась она.