— Вот именно. Поэтому я и боюсь.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что вас сегодня ожидает грандиозный скандал.
— Только в том случае, если Гвидо вернется домой. Но я здесь не останусь. Прямо сейчас уйду в гостиницу.
— Это разумно. Зайти за тобой, или возьмешь такси?
— Не надо, Роман, доберусь сама, отель почти рядом. Спасибо за звонок. Передай привет Рут, и спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Этта.
Этта тут же набрала номер гостиницы «Принц Адальберт» и заказала номер.
Одевшись и выйдя из комнаты, она оставила открытой балконную дверь и погасила свет.
Отель «Принц Адальберт» — двухэтажное здание в стиле загородного дома. В фойе горела небольшая лампочка, но ночного администратора на месте не было. Этта позвонила ему и подождала несколько минут.
Проходя в отель, она не заметила высокого стройного человека без головного убора с глубоко засунутыми руками в карманы коричневого полупальто, стоящего в тени дерева. Это был Виктор Брюль. Его настолько взволновала неприятная сцена между супругами, что ему захотелось узнать, что же на самом деле затевается. Выйдя от Ахенвалей, он остановился во дворе, наблюдая за окнами их квартиры, а когда Этта появилась с небольшим чемоданом в руках, тут же пошел за ней и увидел, что она повернула к гостинице «Принц Адальберт», той гостинице, в которой остановился и он.
Вскоре появился разбуженный швейцар, передал ей ключи от номера и ушел — досыпать.
Этта прошла в номер, сняла пальто и закурила. Вдруг ее охватило недовольство собой, даже отвращение. Зачем она здесь? Надо вернуться домой, надо защитить деньги от собственного мужа, иначе он растранжирит их по ночным ресторанам.
Она надела пальто и быстро вышла, оставив дверь открытой, — ведь минут через пятнадцать опять вернется сюда.
Выходя из отеля, она столкнулась в дверях с человеком в коротком пальто. Это был Виктор Брюль. Он узнал ее и удивленно поднял брови.
— Вы?
Этта посмотрела на него, как на привидение, и, ни слова не говоря, убежала.
А Виктор озадаченно смотрел ей вслед, ничего не понимая. Что с ней? Убежала, словно за ней кто-то гонится. Но почему она была здесь? Он машинально посмотрел на часы — без четверти четыре…
Вернувшись домой, Этта, стараясь не шуметь, вошла в квартиру, остановилась в прихожей и прислушалась. Полная тишина. Но она и не рассчитывала на то, что Гвидо будет уже дома. Хватает ресторанов, которые работают и после четырех.
Этта прошла в спальню, зажгла маленькую ночную лампочку и подошла к сейфу, стоявшему рядом с ее кроватью. Он был открыт, ключ торчал в замке, а деньги из него исчезли. Они всегда лежали на нижней полке, рядом с ее украшениями. Это место для дневной выручки, а теперь оно пусто.
Но разве в этом сейчас дело?
Этта устало упала на кровать.
Шесть тысяч марок… Они будут бессмысленно просажены за пару ночей. То, что надо платить по счетам, налоги, аренда — все это Гвидо не касается. Сейчас, небось, он строит из себя крутого господина, поит своих друзей шампанским. И, конечно, не забывает ни Осси, ни Лору фон Фройдберг.
Тридцать красных роз госпоже Лоре фон Фройдберг из Зальцбурга…
В жизни Гвидо и раньше было много женщин, но чаще это были короткие романы, о которых она узнавала после того, как они уходили в прошлое. Но Лора фон Фройдберг не хочет его отпускать…
Внезапно Этта услышала какой-то шум. Шаги… Снаружи, с балкона. Затем отчетливое шарканье по бетонному полу.
Она замерла. Неужели Гвидо? Этта скользнула к двери и бесшумно приоткрыла ее на маленькую щелочку. Вот в соседней комнате подвинули стул. Пожалуй, Гвидо вошел с балкона в комнату. Но почему он не зажигает свет? Странно, теперь и шагов не слышно. Да и вообще, Гвидо ли это? Он не из тех, кто снимает обувь еще на лестничной площадке, наоборот. Что же заставило его красться в темноте по квартире?
А звуки все приближались и приближались. Внезапно Этту лавиной охватила паника, и ужас парализовал ее на несколько секунд. Она не отрывала глаз от ключа, торчащего в замочной скважине. Сейчас откроется дверь… Или она уже открылась?
Больше ни один звук не проникал сквозь звон в ее ушах. Вдруг она услышала голос, тихий и вкрадчивый, изменившийся от гнева, но явно голос Гвидо. Где он? В этой комнате? Или это ее полуобморочный бред?
Тут раздался крик Гвидо:
— Руки прочь!
В следующее мгновение до нее долетели звуки разбиваемого фарфора, затем упал стул. Послышался удар — и тяжелый, глухой звук падающего тела…