— Эгоистичный ублюдок! — Зак поднялся, чтобы взять ее на руки, и она совершенно растаяла.
— Я не привыкла к тому, чтобы мужчина заботился обо мне, — сказала Натали.
Он отстранился, чтобы посмотреть на нее, погладить ее по щеке.
— Я не думал, что ты такая застенчивая.
Ее пульс трепетал. Внезапно она почувствовала себя молодой и неопытной девушкой, а не той искушенной любовницей, какой была.
Он обнял ее за талию и положил на кровать. На вкус он был подобен табаку. Подобен ментоловым сигаретам, которые курил, подобен мяте в ветреный день.
Он ласкал ее медленно, наслаждаясь каждым мгновением. Когда он дотрагивался до нее кончиком языка, Натали боялась, что может умереть от наслаждения.
Комната кружилась в тумане неземного света.
Огонь свечей вращался вокруг кровати. Потерявшись в своих чувствах, она касалась его лица, рук, волос. Она чувствовала себя королевой на пиру любви. Слабый стон вырвался из ее груди. Это был стон наивысшего блаженства.
Натали закрыла глаза и представила, что останется с Заком навсегда, проживет всю остальную часть жизни вместе с ним.
— Ты не спишь?
Она подняла голову.
— Кто? Я?
Он погладил ее по спине, затем коснулся ее груди.
— Да, ты.
Со звонким смехом она прижалась к нему.
— Ты останешься?
— Можешь держать пари, что останусь. Я не поведу машину так поздно.
Натали наклонилась над ним, изучая его черты и темные, глубоко посаженные глаза. Свечи все еще горели, наполняя воздух особым ароматом. Словно загипнотизированная, она приглаживала непослушные пряди волос, упавшие на его лоб.
— Ты останешься утром позавтракать?
— Если хочешь. — Он потерся ногой об ее ногу, и она почувствовала, как его тело вздрогнуло.
— Очень много прелюдии, Зак?
— Я надеялся, что мы могли бы добраться до чего-то более существенного.
— Ты надеялся? — Натали нажала на его плечо, и он перевернул ее на спину. Когда она посмотрела на него, ее сердце защемило. Как ей жить без него?
Как она сможет прожить каждый день без его силы, его юмора, его темперамента?
— Мы можем позавтракать в постели? — внезапно спросила она, желая, чтобы следующее утро было особенным.
— Если я скажу «да», ты примешь меня таким, каков я есть со всеми моими странностями, с моими вывертами?
Натали не могла не улыбнуться. Зак никогда не мог оставаться серьезным надолго.
— Предполагаю, что да.
— Хмм. Посмотрим. — Он наморщил лоб. — Так, ты будешь стоять на голове, и я могу… — Она уколола его ногтем, и он усмехнулся. — Хорошо, тогда… — сказал он и поднял ее руки. — Тогда небольшая неволя.
— Ты опасный мужчина.
— А ты невероятная женщина.
Он выпустил ее запястья и нагнул голову, чтобы поцеловать ее, так мягко, с такой нежностью, которая заставила ее любить его еще больше.
Утром Зак проснулся в полной тишине. Он перевернулся и пристально посмотрел на Натали. Она все еще спала, свернувшись под одеялом.
Он убрал волосы с ее лица, пораженный тем, что она выглядит как ангел. Он уже знал, что она всегда спит спокойно и мирно, когда он рядом. Это заставляло его чувствовать себя настоящим защитником.
И тем не менее ему было невыносимо грустно. Натали заслуживала большего, чем он мог ей дать.
Хэлловей использовал ее, и в некотором смысле Зак тоже использовал ее.
— Мне жаль, — прошептал он. Жаль, что не мог навсегда изменить ее жизнь, что не мог спасти их обоих от их демонов.
Она пошевелилась, но не проснулась. Борясь со своими чувствами, с желанием обнять ее, он встал с кровати, захватив джинсы. Он оставил свой спальный мешок в машине, надо кое-что принести оттуда.
Надо принять душ. Он поскреб рукой по подбородку.
И побриться.
Когда он шел в гостиную, то заметил одежду, которую они с Натали оставили у входной двери.
Он поднял свою рубашку и вместе с джинсами связал в узел. С благоговением коснулся длинной ночной рубашки Натали. Потом вспомнил то, что произошло вчера вечером, а затем отнес грязную одежду в ее прачечную и пошел за своим спальным мешком.
Наконец Зак принял горячий душ. Ему очень хотелось попросить Натали, чтобы она присоединилась к нему. Но это было бы похоже на то, что привык делать Хэлловей, поэтому он просто решил приготовить завтрак.
Одетый в чистые джинсы, Зак прошлепал босиком на кухню. Он сварил кофе и, пока тот настаивался, размешал яйца и поджарил немного обезжиренной болонской копченой колбасы, которую нашел в холодильнике. У Натали не было ни ветчины, ни бекона, поэтому, полагал Зак, можно обойтись и этим. Он добавил тост и джем, и к тому времени, когда понес тарелку в спальню, Натали проснулась.
Она сонно улыбнулась ему.
— Я почуяла что-то вкусное. О, это выглядит великолепно.
— Ты сказала, что хотела позавтракать в постели.
Он вручил ей еду и поставил кофе на тумбочку.
Она уже натянула через голову футболку и надела трусики. Расцветка леопарда, заметил он. Зак подозревал, что и лифчик такой же расцветки. Комплект. Не размышляя, он наклонился вперед, чтобы поцеловать ее, чтобы пожелать доброго утра и поприветствовать ее, как муж приветствует свою жену.
Она застонала, и он отступил. Рядом с Натали он забыл о своей мечте о заборе из белого штакетника, в которую всегда верил, о ценностях, которые его семья привила ему.
— Где твой завтрак? — спросила она.
— Остался на кухне. Я не мог принести все сразу.
Надеялась ли Натали когда-нибудь выйти замуж, или Хэлловей разрушил у нее и эту мечту? Он наклонил голову и заметил, какой уютной она казалась в домашней обстановке.
— Ты бы действительно могла стать кому-нибудь хорошей женой.
— Действительно? — Тарелка на ее коленях заколебалась. — Ты так думаешь?
— Несомненно, но я не специалист в этом вопросе. — Он решительно отодвинулся, желая держать язык за зубами, чтобы чувства не заманили его в ловушку. — Я сейчас вернусь. Принесу свой завтрак.
Когда он вернулся, Натали выглядела очень грустной.
— В чем дело?
— Что я сделала не правильно, Зак? Я не имела права спать с женатым мужчиной? Быть его любовницей?
Он сел на краю кровати.
— Да, это было не правильно. Я не могу объяснить тебе, как это больно, когда тебя обманывают.
Но то, что Хэлловей сделал с тобой в день убийства, еще хуже. И его жена, поклявшаяся увидеть тебя мертвой, никак не лучше.
— Я знаю, но это не извиняет моего поведения. Она играла со своей вилкой. — Брак — это священный союз, а я осквернила его.
Зак взял кофе.
— Это не значит, что ты должна лишить себя возможности найти хорошего парня и родить ему пару детей. — Он так хотел приласкать ее, но, чтобы не соблазниться на это, держал в руке чашку с горячим кофе, используя ее как барьер. — Ты была великолепна с Брисом и Тимми.
Она улыбнулась.
— Ты тоже. — Секундой позже ее улыбка угасла. — У Дэвида есть дети. Две девочки — подростки. Они, вероятно, думают, что я — самая большая дрянь в мире.
Зак увидел стыд в ее глазах, сожаление об ошибках, которые она не могла исправить. Но прежде он увидел ее раскаяние. Он знал, что она боролась со своим прошлым.
— Я не понимаю, почему жена Хэлловея во всем обвиняет только тебя. Она сама должна была развестись с ним. Давным-давно сказать ему, чтобы шел к черту.
— Эллен нравится быть женой бандита. Она любит власть. Она не собирается ничего терять.
— Она останется его женой, даже если его посадят в тюрьму? Даже если она знает, что он действительно лгун и обманщик? Хладнокровный убийца? Они друг друга стоят. — Зак отпил кофе и нахмурился. — Тем не менее я виноват в том, что произошло.
— Я тоже. Я виновата так же, как и ты.
— Именно поэтому мы больше не должны продолжать такие отношения, Натали. — Он глубоко вздохнул. — Между нами все и так слишком чертовски сложно.
— Я знаю, — сказала она. — Но, независимо ни от чего, я буду думать о тебе как о своем друге. Раньше я никогда не была столь близкой ни с кем. Ты первый человек, который относится ко мне с уважением.