— Кто-нибудь хочет объяснить? — проворчал Пейн, намазывая булку маслом. Прежде чем положить нож рядом с тарелкой, он повертел его меж пальцев, словно собирался искать в батоне золото.
— Я тебя позже просвещу, — ответил Винсент, когда все промолчали. Он тоже взглянул на Джака и пальцем обвел круг в воздухе, отправляя на разведку, словно Люциан ему лично озвучил указание. Или просто был так же крут, как и румын. Джак немедленно вышел.
Задумавшись, Габриэль поймал выбившуюся прядь волос Евы и начал играться с ней, наматывая на палец и отпуская. Снова и снова. Накручивая на палец... отпуская... накручивая... отпуская... накрутить... отпустить...
— Ладно. — Ева так резко подала голос, что он подпрыгнул. Это ему нужно говорить, ради всего святого. У всех нервы натянуты до предела. Он поцеловал ее в висок и взглядом велел Максу продолжать.
— Не думаю, что нам это необходимо. — Он знал, что все равно это сделают. — Но я хочу, чтобы вы выяснили побольше про Энум...
— Население чуть больше десяти тысяч, — прервал его Максим, делясь информацией, о необходимости которой знать не мог. — Есть аэропорт, но еле живой, маленькое отделение полиции и крошечная больница. — Он поднял взгляд и перешел на родной язык. — И, как хотел сказать механик, это идеальное место, когда хочется уединения. Стефано может раствориться с ней в том лесу, и никто ничего не услышит и не увидит.
— Парни, вы можете перестать это делать? — устало попросила Ева. — Мне начинает казаться, что вы говорите что-то страшнее того, что есть на самом деле. Давайте на английском. Или испанском. Можно даже немного на французском. Я их знаю.
Максим пожал плечами.
— Прости, сладкая, привычка. И я лишь сказал, что согласен с ним. Нам, вероятно, не понадобится эта информация, потому что мы разберемся со всем отсюда.
Габриэль медленно выдохнул, мозг лихорадочно работал.
— Самолет наготове? — спросил он у Алека.
— Конечно.
— Хорошо. Тогда мы все ночью отправляемся домой. Оставим команду разобраться со Стефано, и к утру будем в Нью-Йорке.
Ева выглядела шокированной от изменений в планах. Ника была встревожена и начала паниковать. Пейн стал подозрительным.
А все остальные — нет.
Потому что Максим, Винсент, Алек и Куан знали достаточно, чтобы не верить подобной хрени. Хотя в ней и была доля правды.
И он только что решил, что Ева и Ника должны ехать на восток под присмотром и охраной байкеров. Но Габриэль с парнями останутся, чтобы покончить со всем раз и навсегда.
Габриэль закрыл за собой дверь номера, озадаченный явной потребностью Евы касаться его. Девушка сжимала его пальцы, когда они покидали переговорную комнату. Рассеянно поймала руку при разговоре с Никой. Мягко барабанила ноготками по костяшкам, пока ждали лифт. Переплела пальцы, идя по коридору, и не отпустила, даже когда обнимала Нику. Рыжая девушка нервничала и скрылась в соседнем номере вместе с братом и Винсентом.
Это была полная противоположность той ярости, которую Ева выказала пару ночей назад, и он возбудился, хотя и знал в глубине души, что так не может продолжаться. Он видел, как вся история со Стефано повлияла на нее. Но так же видел, как она пережила это. Как адаптировалась. Становилась сильнее прямо у него на глазах.
Нет никаких сомнений, что она откажется от подобной жизни, будь у нее выбор.
Но даже если согласится, позволит ли он ей? Вчера он бы сказал «нет». Но теперь? Он не был уверен. Потому что все изменилось. Ревность к ее отношениям с байкером открыла ему глаза на тот факт, что Ева не просто красивое лицо и тело. Смешно, но здесь были замешаны чувства. Он увидел девушку со всех сторон. Видел, какой она была внутри. И ему нравилось.
Габриэль бросил ключ-карту и высвободил руку, чтобы первым войти в гостиную. Она хоть понимала, что делает?
— Почему Ника так упорно противится поездке в Нью-Йорк?
Когда в лифте он озвучил решение о поездке девушек в клубный дом в Нью-Йорке, Ника отказывалась, словно от этого зависела ее жизнь. Им придется сильно потрудиться, чтобы убедить ее хотя бы остаться на ночь в отеле.
Ева издала нервный смешок.
— Вероятно, потому что Кевин слетел с катушек. Ему не нравится, когда она выходит в магазин, и еще меньше понравится путешествие через страну.
Они оба замолчали.
Габриэль посмотрел на нее с тоской такой силы, о которой и не подозревал. Ее отец скоро будет здесь, и кто знает, как это отразится на них? Его время с ней, нравится ему или нет, ограничено. И когда все закончится, придется дорого заплатить за это.
Боже, он не хотел отпускать ее.
Ева наклонила голову, словно чувствовала его взволнованность. Но это невозможно. Он и сам не осознавал, насколько всепоглощающим окажется чувство при мысли потерять ее. Но, тем не менее, это неизбежно.
Мужчина пересек комнату, не говоря ни слова, поднял девушку на руки и понес в спальню.
— Габриэль?
— Ты нужна мне. Прямо сейчас. — Он ногой захлопнул дверь и добрался до кровати. Но не опустил Еву, а просто смотрел на нее, отчаянно желая, чтобы ей передались его чувства.
В ее глазах светилось исступление, но кончики пальцев, словно дуновение ветерка, пробежались по его щеке и линии подбородка.
— Да, — прошептала она, обхватив ладонями его лицо и притягивая к себе для поцелуя. — Прямо сейчас, — выдохнула напротив его губ.
Он поставил ее на ноги, и они принялись раздевать друг друга. Огонь в глазах, касание губ, ласкающие руки повсюду. Но в какой-то момент Габриэль остановился, ошеломленный потрясающей обнаженной красавицей, дрожащей от желания. Волосы разметались по плечам, ниспадая вниз и исчезая за спиной, упругое смуглое тело, великолепная грудь, аккуратный пупок. И сапфировые глаза, наполненные такой же тоской, как и у него.
И, господи-боже, прямо сейчас он желал обладать ею. Взять от нее все, что хотел. Всеми возможными способами. Он раздел ее и уложил на спину, накрывая своим телом, жадно целуя. Прижался, наслаждаясь ощущением податливого тела под собой.
— Не могу насытиться тобой, — прорычал он.
— Знаю. — Ева тяжело дышала, двигаясь под ним, ее пальцы провели по лицу, шее и зарылись в волосы.
Габриэль снова вжался в нее бедрами, а член оказался прямо у жаркого входа. Она вскрикнула от вызванного близостью ощущения.
— Я хочу быть в тебе, милая, — хрипло прошептал он, проложив дорожку поцелуев по шелковистой шее и прикусив нежную кожу плеча.
— О боже, Габриэль.
Он продолжил спускаться ниже, обхватив одну грудь ладонью и целуя вторую, языком и зубами вызывая столь любимый им утробный звук. Девушка хрипло застонала в ответ.
— Прямо сейчас, — он потерся об нее, головка члена раздвинула влажные складочки. — Там, где был только я. — Острые, чисто мужские ощущения пронзили его, когда Ева заерзала под ним в попытке прижаться сильнее, ногти царапали спину.
— Да, — шептала она, извиваясь, ее голодный взгляд вторил его.
И это чертовски бы льстило, не прячься за жаждущими глазами страх.
— Сейчас. Пожалуйста.
Он быстро отстранился и схватил из ящика тумбочки презерватив. Габриэль обещал быть ответственным, а значит, будет, черт побери. Хотя рядом с ней было совершенно невозможно здраво мыслить. Надев защиту, он вернулся и снова прижался к ней.
Ее бедра рванулись навстречу. Ноги обхватили его за талию. Габриэль, не в силах устоять, схватил основание члена и скользнул внутрь, медленно проникая в жар ее тела.
Они вдвоем издали нетерпеливые стоны, когда он начал двигаться, но этого все еще было недостаточно. Габриэль схватил Еву за руки и перевернул их, насаживая девушку на себя, чтобы хорошо видеть происходящее. Ему нужно было не только ощущать, но и смотреть.
Чувства нахлынули на него при виде девушки, которая, замерев лишь на миг от новой позы, снова приноровилась к ритму так, что у мужчины перехватило дыхание. Она сжимала руки на его животе, впиваясь ногтями при каждом толчке, принимая его в жар своего естества. Такая горячая, влажная и узкая. Габриэль прикрыл глаза. Напряжение ее стройных бедер при подъеме и вид исчезающего внутри нее блестящего от влаги члена завораживали.