Обида уходит, фото стирается из памяти, горечь отступает и только набатом в голове мысль, что всё вытерплю, всё переживу, всё смогу, лишь бы забрал. Вырвал из стен этих бетонных. Оторвал с мясом от чудовища. Все раны заживил и смотрел всегда так, как сейчас…
С безумием…
Если бы я только знала сейчас к чему это безумие приведет — пустила бы себе пулю в лоб… но, к сожалению, мне еще только предстоит это узнать… Узнать, что это безумие погубит нас обоих…
Глава 10
Влад
За несколько часов до…
Шея нещадно ныла, всё тело казалось каменным, и мне стояло нечеловеческих усилий сейчас вытащить свое тело из машины и пойти на встречу той, кого мои глаза предпочли бы не видеть вовсе.
Стою перед черной бронированной дверью, а палец завис над звонком.
— Блять… как же её? Светлана? Оксана? — В голове лишь одно женское имя, которое хочется произносить, но нельзя.
Стоит лишь на секунду уйти в свои мысли о ней, и всё летит к чертям. Словно из реальности выпадаю.
Не могу контролировать. Не могу не думать. А когда представляю, как руки этого мерзкого уёбка прикасаются к ней по ночам, хочется толи в петлю залезть, толи его за яйца на ближайшем дереве подвесить, и раскачивать, пока не поймет, что это не его женщина, а МОЯ!
Башкой можно тронуться. Обычная женщина… Да, красивая. С фигурой потрясной и глазами, в которых утонуть можно, но ведь просто женщина…
Неделями ищу объяснение своей одержимости, а не нахожу.
Просто знаю… В ту же секунду, когда увидел, как она лупит по лицу какую-то истеричку на дороге… Когда в её глазища перепуганные посмотрел, я знал — это ОНА.
И дело тут не в красивых сказках о любви с первого взгляда. Дело во мне… в том чувстве, которое чуть не вывернуло меня наизнанку, когда узнал о её существовании. Это, как сумасшедший мгновенный переход от спокойствия к взрыву. От нежности к обжигающей страсти. От содрогания тела от пробивающего озноба, к теплоте, разливающейся по венам, потому что она — дом…
Словно на ней сошлись все грани смысла жизни и воплотились в одного человека. Будто все недостающие частички во мне, одномоментно нашли дорогу и соединились со своими же недостающими частями.
Образ Карины рассеивается, и глаза натыкаются на удивленный взгляд.
— Влад? С тобой все в порядке? — Девушка настороженно смотрит на моё лицо, а я так и не вспомнил, как же её зовут.
— Да… Ты готова? — Обвожу её тонкую фигуру и неприятно морщусь.
Красивая кукла. Красивое платье. Красивый макияж, но это не то…
Не то, что бы я сейчас хотел видеть. Не то, где бы хотел находится, и уж точно не ТА, кому хочу протянуть локоть и сопроводить на очередное «важное» мероприятие.
Оказаться бы сейчас в обычной квартире. Без мраморных полов, дубовой мебели, позолоченных кранов и прочей херни, которая лишь идиотам доставляет удовольствие, а в простой квартирке. Уютной, тёплой, светлой и чтоб на кухне она, пританцовывая сжигала очередную порцию яичницы.
— Готова… если ты готов… — «не готов!», а деваться-то некуда.
Вечер был, конечно, эффектный… Все участвовали в аукционе — а мне было похер. Все наслаждались дорогим алкоголем и черной икрой — а мне было похер. Все мило общались друг с другом — а мне, угу, снова похер.
Вот скажите, чем руководствовались люди, организовывая БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ вечер по сбору средство для ДЕТЕЙ больных онкологией, когда на столы выставляли корыта с деликатесами, стоимость которых, с лихвой, могла бы оплатить пару тройку дорогостоящих операций в Германии для этих самых детей?
Вот поэтому мне и похер. Это всё мнимое прикрытие и фарс. Наладить контакты, обзавестись выгодными связями, заключить многомиллионные сделки, и главное красиво назвать «Благотворительный вечер».
Мол, смотрите, какие мы хорошие, деткам помогаем.
А ведь, по-сути, каждый присутствующий здесь мог молча перевести копеечную для него, но неподъемную для родителей больных детей сумму, и было бы куда лучше.
Но зачем? Ведь тихий перевод в прессе не освещается, выгоды не приносит и бабки отмыть не поможет.
Яркие вспышки фотокамер, микрофоны у самого лица и надоедливые «охотницы» за богатой жизнью… Вот и весь мой вечер.
Хотя… А чем я лучше остальных присутствующих? Я ведь точно так же, как и они, притворяюсь ради своей цели. И пусть у меня в голове евро не подсчитывается с каждым произнесенным словом, но я тоже вру. Вру, что бы достигнуть желаемого.