— За это ответят! — Крепко сжимаю плечо друга, стараясь поддержать, но это не поможет… Сейчас мы одинаковые. Оба чувствуем одно и то же, а это — гнев. На судьбу, на мир, на людей, на такую бесчеловечную жестокость и эту проклятую несправедливость.
Князев переводит на меня взгляд, и застывает. Вижу, как его глаза замирают на моих, и замечаю долю страха… Не знаю, что он там увидел, но если на моем лицо отражается хоть частица тех чувств, которые разрывают изнутри — я буду землю зубами грызть, но увижу еще больший страх на лице виновного… Ничтожество, которое отняло у нас родителей прочувствует на себе всю нашу боль!
Последний раз смотрим на остывающие тела некогда родных и жизнерадостных людей, и отходим в сторону, что бы не мешать… Молча стоять и наблюдать, как тела наших родителей упаковывают в мешки для трупов.
День похорон навсегда останется в наших жизнях днем, который не стереть из памяти.
Он не поблекнет с годами. Ни одна деталь не забудется и не заменится на что-то другое. Ничто не станет важнее и не причинит ещё большую боль…
Хотя… Если бы тогда, стоя у сырой земли разрытых могил, мне бы сказали, что я ошибаюсь — я бы не поверил. Но тогда я еще не знал, что судьба убедит меня в обратном совсем скоро…
— Ты как? — Переступаю порог дома Князевых, и понимаю, что он таковым больше не является.
Здесь всё так же, как и раньше, но всё по-другому… Нет больше теплоты, нет света и привычного домашнего уюта, нет запахов ванили и свежей выпечки и никто здесь больше не смеется…
Наш поселок в один миг помрачнел под завесой траура. Два дома, стоящие почти рядом навсегда потеряли своё «сердце». От них веет холодом, болью и мрачностью.
Тим кивает мне, проходит в гостиную и устало падает на диван.
Лицо серое, темные тени под глазами, и сейчас мне даже не нужно зеркало, что бы посмотреть на себя, потому что я не увижу ничего такого, чего бы не отражало лицо друга.
Сажусь рядом, упираясь локтями в колени.
— Хочешь чего-нибудь?
— Да! Сдохнуть! — Отвечаю и прикрываю глаза.
Нам пришлось не только хоронить своих родителей, но и быстро попытаться взять себя в руки.
На наши плечи упала новая для нас ответственность в виде двух успешных строительных бизнесов наших отцов. И в момент, когда мы больше всего уязвимые, мы сумели отодвинуть на задний план свою печаль, что бы удержать в своих руках дело всей жизни родителей.
Каждый день мы боремся со стервятниками, пытающимися отнять у нас фирмы.
Каждое утро, словно день сурка, начинается с войны за своё.
Каждый час мы принимаем звонок от следствия с заученной до тошноты фразой, что пока нет никаких продвижений.
И каждую минуту живем тем, что однажды, пусть даже через год, два или 10 лет — мы отомстим.
Ненависть и жажда крови — вот теперь наша жизнь.
— Есть какие-то новости? — Выжидательно смотрю на профиль друга, а тот лишь отрицательно кивает.
— Блять… — выдыхаю, зарываясь в волосы ладонями, — как так-то? 3 месяца прошло, и ничего?
— Влад… а ты не думал, что она…
— Нет!!! Она не могла!!!
— Но твой отец… он ведь засомневался…
Прикрываю глаза, понимая, что в словах друга, как и в словах отца, сказанных незадолго до смерти, может быть доля правды. Правды, которую мне не хочется принимать…
Глава 19
Чуть больше трех месяцев назад
Влад
— Проходи… — Отец указывает рукой на кресло, в которое я устало падаю, готовясь к сложному разговору.
— Пап… только не начинай…
— Я не начинаю, а тебе пора заканчивать, Влад. Перестань искать эту женщину, слышишь? Перестань и смирись!
— Не могу… и не хочу…
— Но она хочет! Понимаешь ты это или нет? — Хмурю брови и жду какое-то логического продолжения.
— Вчера я был на ужине в доме Святослава.
Вскакиваю на ноги, от чего в глазах немного двоится.
— Ты её видел? Она жива?
— Живее всех живых, и очень даже в порядке. То, что я тебе сейчас скажу… прими это, потому что она решила… решила за вас двоих…
— Решила что? — Задерживаю дыхание, но оказываюсь никак не готовым к тому, что услышу дальше…
— Она остается с мужем! — Ноги ослабевают, и я грузно падаю обратно в кресло. — То, что я вчера увидел… это не игра, не притворство… она, правда, счастлива, сынок… Она… просила передать тебе спасибо и больше не пытаться с ней связаться.