Но я уже развернулся и сделал шаг по направлению к этой крошке. Меня грубо схватили за руку и дернули со всей силы. Я этого не люблю, поэтому повернулся с искаженным от злости лицом к этому наглецу.
Вита смотрела растерянно, видимо, у меня не очень приятная была гримаса на лице.
— Как хочешь, — проговорила она и выпустила руку.
Я больше не медлил ни секунды. Пока я шел, я пожирал эту конфетку глазами, она же при этом, ни разу не смущаясь, пялилась на меня и так же нагло рассматривала, мне казалось, я горел в эти минуты.
— Ты слишком долго собирался, — услышал я ее голос, и меня обдал аромат ментола. Она улыбнулась и протянула мне руку. — Полина.
— Макс, — ответил я, пожимая ее тонкие длинные пальчики. Хоть на улице была и жира, но они оказались прохладными.
— Я надеюсь, ты не безумный? — спросила она, и ее улыбка стала шире, обнажая идеально ровные зубы.
— Смотря что ты имеешь в виду, — ответил я.
— Ты гоняешь? — не отвечая на предыдущий вопрос, задала она новый.
— А ты? — не стал отвечать и я.
— О, нет, меня сюда притащил друг.
На меня будто вылили ведро холодной воды.
— А вот как раз и он, — она махнула рукой парню, который занял мое место рядом с Витой. — Вадим, иди сюда.
Вот как оно. Значит, я тут раскатал не только губу на это прекрасное тело, но и еще одну важную часть моего организма, а тут уже давно все занято. Я смотрел, как этот Вадим еще немного поговорил с Витой, хватая ее за руки, а она отнекивалась, и по ее виду было понятно, что ей он не особо приятен. Наконец-то он отцепил свои тонкие ручонки от девушки и быстрым шагом подошел к нам.
— Да, Полин, что ты? — так же быстро и без особого интереса он мазнул по девушке взглядом и опять посмотрел на Витку, та уже курила вторую.
Не, надо бы ей сказать, что так много курить вредно.
— Да вот тут парень, — она глянула на меня и замолчала.
По ее глазам я видел, что она смеется надо мной, делает вид, что забыла мое имя.
— Безумный, — тихо проговорила она, — Максим, со мной хочет познакомится, как думаешь, можно?
Ни хера б себе новость! Что за шведский стол.
Видимо, Вадима такое заявление тоже смутило.
— Да хорош прикалываться, Полин, что за шутки? — он глянул на нее озадаченным взглядом. — Если это все, я пошел.
— Да все, — сказала разочарованно она и, вздохнув, отпустила его. — Шутка не удалась.
— Ха-ха-ха, — посмеялся я и понял, что она не дружит с головой, хоть на вид и ничего, зачетная, но вот видимо с головой неадекват полный. Я только от одной такой избавился на прошлой неделе.
Развернулся и без лишних слов собирался уйти.
— Постой, — выдохнула она, и меня снова захватил в плен запах ментола.
Теперь, когда она встала совсем близко от меня, я понял, что помимо ментола был еще и цитрусовый запах, это ее запах.
— Неудачная шутка, — просто сказала она. — Прокатимся?
После того дня мы встречались год. С каждым днем, что я находился рядом с ней, она пропитывала меня собой все больше. Я не мог дышать без нее, не мог жить без нее, всегда везде вместе, мы не существовали по отдельности, только вдвоем… Пока однажды, в лесу, нас не разлучили.
— Заводи мотор, Русь, — ворвалось в мое сознание.
Этот больной тупоголовый ублюдок повернул ключ в замке зажигания мотоцикла, а я ничего не мог поделать, в руках слабость. Только слышу, как в дверь джипа бьется моя Полинка.
— Ну что? — кривит свою улыбку второй бритоголовый ублюдок. — Гудбай, Америка.
И мотоцикл несет меня к обрыву. И я пропал, пропал в прямом смысле этого слова. С утеса мотоцикл летел уже без меня. Как я смог тогда выжить, только Богу известно, но полгода реабилитационного центра, и я смог встать на ноги. Никто не верил, думали, что останусь инвалидом, а Полина ко мне за это время ни разу так и не пришла. Я перестал дышать. Нет, не воздухом, конечно, я же не труп, но тот воздух, что я делил с девушкой, которая меня бросила, его больше не было, и вздохнуть полной грудью не получалось, и с каждым прожитым без нее днем меня становилось меньше, а потом и вовсе не осталось.
Как она однажды сказала, «Безумный Макс»? Да, теперь я безумен, безумен потому, что ее нет рядом.