— Когда ты успела? Насколько я осведомлен, ты еще должна быть в Хьюстоне, помнится, в наш последний разговор с отцом он сказал, что ты сейчас там.
Девушка шмякнулась своей пятой точкой на кожаный диванчик, что стоял у стены кабинета и был предназначен как раз вот для таких родственников. Которым, как подозревал Максим, спать будет сегодня негде.
— Мне, братик Максим, надоело скитаться по свету. Вот что я в этой Америке забыла? — она посмотрела на парней.
Как заметил Макс, Виктор с любопытством рассматривал Александру.
— Вернулась домой, а тут на тебе, один негатив, никакие мантры не спасут от выброса черной энергетики.
Макс улыбнулся, вспомнив, как Алекс однажды подалась в буддизм. У отца тогда башню рвало от того, что по дому ходит его дочь и поет мантры. Алекс испугалась гнева родителя и бросила все это дело, потом ее потянуло на путешествие. Отец, чтобы хоть как-то выбить из дочери всю эту дурь про буддизм, разрешил ей ехать.
И вот теперь после полугода разъездов перед ним стоит пирсингованная девушка девятнадцати лет с длинными дредами, завязанными на затылке в хвост. Глаза густо подведены черным карандашом, а губы вымазаны помадой грязно-коричневого цвета. На руках разные веревочки, браслеты, тонкие пальцы украшены массивными кольцами, футболка на два размера больше самой девушки. Рваные на коленках джинсы и высокие кеды завершали образ горе путешественницы.
Максим глядел на сестру и не мог придумать, что ей сказать, да так, чтобы та не обиделась. Он глянул на Витька, взглядом давая понять, чтобы тот вышел. Но Виктор был полностью поглощен созерцанием столь неординарной внешности его сестры. Хотя сам мало чем отличался от нее. У парня по локоть руки были в татухах, нижняя губа тоже проколота пирсингом, в ушах туннели, и хоть одежда была нормальной, но вот сам вид его был неоднозначно странный.
Парень понял, что от друга он ничего не добьется. Прошел мимо сестры, сел в кресло за стол.
— Ну, и что ты хочешь от меня? — спросил Макс.
— Хочу перекантоваться некоторое время у тебя. Не оставишь же ты меня на улице.
Макс приподнял одну бровь.
— Я даже не буду приставать к твоей рыжей, — она закатила вверх глаза, давая понять парню, что переступает через себя этим поступком.
— Ха, мне все равно, как ты будешь уживаться с Ди, мне интересно, что я должен сказать родителям? — Макс откинулся на спинку кресла, та заскрипела под нажимом.
Мебель была поношенная. Макс все как-то не мог настроиться и купить сюда все новое, да и некогда ему всем этим заниматься. То соревнования, то потом проблемы в личной жизни. Он прищурился. Кажется, нашелся тот человек, на которого можно скинуть благоустройство своего рабочего пространства.
Виктор стоял и переминался с ноги на ногу.
— Может, это… Я пойду? — спросил парень, наконец-то удостоив Максима взглядом.
— Давай, Вить, — ответил Макс, — мы сейчас с Алекс поговорим, и я тебе наберу.
Парень кивнул и попятился к двери.
— Пока, — проговорил он девушке.
Та уже закинула в рот жвачку и стояла, надувая розовые шары. Смотрела на Витька в полглаза.
— Ага, пока, брат, — ответила она.
Виктор засмущался и вышел, прикрыв за собой дверь.
— Аль, детский сад, ей-Богу, — Макс покачал головой.
Девушка со всего маху опустилась на диван.
— Да мне, если честно, и самой все надоело, — сказала она, но жвачку при этом начала жевать активнее.
«Может, волнуется?» — подумал парень.
— Я бы убрала вот все это, — девушка провела рукой над собой, показывая голову, лицо и следом одежду, — только… — она замолчала.
— Тебе нужны деньги, — закончила за нее Макс.
— Да, Максим, — девушка это сказала с досадой, — я не могу попросить у родителей денег, потому что потом они меня закидают упреками, не хочу их слушать, — она сложила руки на груди в замок и поджала губы.
Макс смотрел на сестру и понимал, что хоть в ее возрасте он был и более сдержан, но тоже творил Бог знает, что.
— Я тебе дам денег, — ответил Максим.
Реакция Алекс была незамедлительной. Она вскочила с дивана и кинулась к нему на шею, опять расцеловывая его лицо своими губами с коричневой помадой.
— Стоп, стоп, Аля, ты меня всего сейчас измажешь, — парень начал от нее отстраняться, и тут в дверях послышался шум.
Они замерли и повернулись к двери. Марта стояла на пороге с расширенными в удивлении глазами. Молчала.
— Э-э-э, Марта, ты что-то хотела? — спросил Макс.
— Уже нет, — сказала девушка и тут же пулей выскочила за дверь.
Максим ссадил с коленок сестру.