— Перестань волноваться. Я в порядке. Ради бога, уже почти апрель. Они трясут эти чертовы миндальные деревья по всему штату. Это ад для моей аллергии. Фермы не перестают работать только потому, что остальные из нас скрываются. Им нужно кормить людей.
— Верно. Просто пусть Том проверяет тебя каждый день, ладно? Для меня, просто на всякий случай.
Она напевает, но это больше похоже на недовольный животный стон, чем на что— либо другое. — Хорошо. Ладно. Я буду держать вас в курсе, если услышу что— нибудь из слухов или какие— нибудь шепотки по линии от юристов. Держи себя в руках, мой дорогой. Все это уладится.
— Очень на это надеюсь. Играть с мячом — это все, что я когда— либо делал и хотел делать.
— Возможно, тебе стоит потратить это время на размышления и обдумать, чем бы ты хотел заняться после того, как выйдешь из игры. Может быть, посвятить немного времени другим хобби или интересам.
— Не повредит.
Идея о покупке бара, где работает мой брат сразу приходит в голову.
Что еще я хотел бы сделать, если бы больше не был в игре? Трудно даже представить себе, что в какой— то мере нельзя быть частью футбола. У меня есть годы пока я не постарею для этого, но если я и выйду из игры, то сделаю это на своих условиях. Не потому, что какой— то мудак меня подставил.
— Спасибо за все, Трина. Я подумаю об этом. Держи меня в курсе всего, что услышишь.
— Будет сделано, милый. Береги себя.
— Ты тоже. — Я заканчиваю разговор и набираю номер брата.
— Эв, как оно, брат! Голос Курта приветливый и заставляет меня улыбаться.
— Все по старому. Избегаю папу и этот сумасшедший вирус. А ты?
— Почти то же самое. Эй, получил телеграмму с пятью тысячами, которые ты прислал. Обычно я бы не согласился, но…
— Ты там, помогаешь заботиться о папе. — я напоминаю ему о самом реальном факте, что я давно не был там, чтобы помочь поддержать нашего старика физически.
— Я? Заботиться о нем? Он сойдет с ума, если услышит, как ты это говоришь. — Он хихикает.
— Ты косишь газон? Собираешь продукты. Помогаешь готовить ужин?
— Черт, да. Ты же знаешь, что это так. Только вчера мне пришлось ползти под домом, чтобы починить трубу, которая капризничала.
— Вот именно. Если бы я был там, я бы вдвое уменьшил эту нагрузку. Отправить немного дополнительных денег— это вдвое меньше загрузка. Правда? Он издает звук, как будто всасывает воздух сквозь зубы. — Правда.
— Тогда больше ни слова об этом, да?
— Папа говорит, что у тебя есть женщина. Сэди, я надеюсь он прав?
Я широко улыбаюсь.
— Все так. Я встретил ее на балконе.
— Как это работает? Встречаться с женщиной, к которой ты не можешь прикоснуться?
Я громко смеюсь и стучу костяшками пальцев по столу.
— Это сложно, конечно. Мы много болтаем на балконе, созваниваемся, говорим по видео связи. Дерьмо вроде этого.
— А секс?
— Ты удивишься, братишка. Визуальные эффекты и голосовой звонок творят чудеса, если ты понимаешь о чем я.
— Ладно, ладно, я тебя понял. Рад за тебя, чувак. Чертовски круто, что ты находишь что— то хорошее, за что можно ухватиться во время всего этого мирового дерьма и твоей карьерой.
— Что возвращает меня к моему звонку. Я хочу вытащить папу с консервной банки, а тебя с работы на кого— нибудь другого.
— О чем думаешь?
— Хочу купить бар, в котором ты работаешь. Или создать новый, с нуля. Чтобы вы с папой владели им и работали вместе.
— И какова будет твоя роль?
— Молчаливый партнер. Мне нужны инвестиции, а вам с папой нужно что— то свое. Беспроигрышный вариант для семьи Спаркс.
— Ни хрена себе, Эв? Хочешь купить нам бар?
Я слышу, как громкость моего брата увеличивается, а это значит, что он возбужден.
— Да, чувак. Вы с папой должны работать на себя, а я не доверяю свои инвестиции никому, кроме семьи. А ты что об этом думаешь?
— По— моему, ты протягиваешь мне гребаный бар! — хихикаю я.
— Да, наверное, да. Хотя вся работа на вас. Я всего лишь инвестор. Первым делом проведите кое— какие исследования. Посмотрите, готов ли владелец бара продать его. Если нет, поищите другое здание. Узнайте цены и так далее. А потом, когда что— нибудь прояснится, дай мне знать.
— А папа? Как мы заставим его бросить всю жизнь работы на фабрике?
— Давайте подумаем и об этом. Я надеюсь, что если ты все устроишь, я положу деньги, а потом мы скажем ему, что нам нужно, чтобы он помогал управлять баром. Он не любил бы ничего больше, чем подавать напитки и стрелять в дерьмо со своими приятелями, которые, без сомнения, пришли бы выпить там, где он служит. И это заставляет его работать меньше часов. Делать то, что ему нравится хоть раз в жизни. Давайте просто подумаем об этом. Ты проведешь свое исследование, а мы вернемся на круги своя. Звучит неплохо?