Когда я подхожу, стол и компьютер Джейка выключаются в гостиной.
А вот и моя девочка. Сидя на кресле, вытянув ноги на журнальном столике, ее ноутбук стоит на ногах, и она печатает. Ее золотые волосы распущены вокруг лица и падают дикими волнами на плечи и спину. Я удивлен, увидев пару ярких бирюзовых очков на ее носу.
Ее пальцы летают по клавиатуре так быстро, что, клянусь, они немного расплываются. Я смотрю ее работу. Она потрясающая. Она настолько сосредоточена на истории, что даже не осознает, что я здесь. Я мог бы, наверное, прыгать позади нее, и она бы не заметила.
Позволив себе этот тихий момент, я изучаю ее. Сэди — воплощение мечты каждого мужчины. Длинные подтянутые ноги с некоторым весом в верхней части бедер. Гладкая кожа с естественным загаром. Пухлая задница, созданная для траха. Тонкая талия, хотя она так не думает. Мои большие руки и тело практически затмевают эту девушку, что, я знаю, безмерно забавляет ее. Ее сиськи волшебны. Я мужчина, одержимый ее грудью. Идеальный размер, но достаточно маленький, для того чтобы я смог взять ее в рот. Эта женщина красива от кончиков пальцев до пят. У меня текут слюнки, и мой член бьется о мои домашние штаны от желания взять ее снова.
Я не ошибся, когда сказал, что нам нужно выебать эту напряженную ситуацию. Может быть, Джейк прав. Когда вы любите кого— то, это удовольствие и боль в равной мере. Боль от желания, бесконечного желания, которое, кажется, пузырится под поверхностью, когда я рядом с ней или когда мысль о ней входит в мой разум. Удовольствие, когда она смотрит на меня с надеждой и любовью, сияющей в ее глазах. То что я чувствовал, когда мы наконец слились, когда я занимался с ней любовью. Черт, ничего нет лучше этого.
Ничего.
Я думал, что был женат на игре, это было единственной навязчивой идеей в моей жизни, единственной вещью, которой я был предан. Однако то, что я чувствую к Сэди, намного превосходит эти чувства. Футбол — моя истинная страсть. И хотя я очень надеюсь, что ситуация с работой сложится в положительную сторону, теперь у меня есть Сэди. Даже если я потеряю работу, она все равно останется у меня, она стоит еще больше. Я могу зарабатывать деньги, делая много чего. Вероятно, еще будут многие вещи, которыми я буду искренне наслаждаться и, возможно, даже любить, но я не думаю, что что— либо в моем будущем когда— либо будет превзойдет то, что я чувствую к этой женщине.
Стук внезапно прекращается. Она поднимает палец в воздух и опускает его на клавишу, прежде чем счастливо вздохнуть и улыбнуться. Она снимает очки и кладет их на край стола рядом с собой.
— Чему улыбается моя девочка? — Я прихожу в себя и сажусь рядом с ней.
Ее глаза блестят от радости.
— Я написала три главы! И они хороши. Действительно хороши.
— О? — Я наклоняюсь к ней и целую ее.
— Видимо, много секса делает мою музу супер продуктивной.
Мой член соглашается, твердея с каждой унцией ее лица и тела, которые я впитываю. Ее счастье подобно афродизиаку. Она носит мою футболку со вчерашнего дня, и она поднялась по ее бедрам, подарив мне соблазнительное пространство ее кожи для ласки.
Я кладу руку на бедро ближайшего ко мне.
Ее взгляд не покидает меня, но я могу сказать, что в ту же секунду ее глаза нагреваются, когда я играю с подолом моей футболки на ее ноге.
— М— м— м…
— Хорошо, — тихо говорю я, закрываю крышку и убираю ноутбук с ее бедер, прежде чем поставить его на журнальный столик. Я отодвигаю стол ногой, а затем соскальзываю на пол на колени, маневрируя своим телом перед ней.
— Ты выглядишь супер сексуально в очках, детка.
Она облизывает губы, и ее щеки розовеют. Интересно, что еще покраснело и стало темно— розовым.
Единственное, что она не позволяла мне сделать прошлой ночью, — это попробовать ее на вкус. Чтобы заставить ее кончить от моего рта.
Каждый раз, когда я спускался по ее телу, она умоляла меня трахнуть ее. Что я должен был делать? Моя женщина хочет мой член, я даю его ей.
— В тебе все сексуально, — я раздвинул ее ноги и двигал их, пока они не загнали меня в клетку между ними.
— Это правда? — ухмыляется она.
— Ага. — Я слегка обхватываю большими пальцами ее коленные чашечки.
— Мои колени? — Она смеется.
Я наклоняюсь вперед, целую правую и провожу языком по коленной чашечке, прежде чем сделать то же самое с другой.
— О, ничего себе. Это гм, чувствительно.
Я улыбаюсь улыбкой чеширского кота. Когда я скольжу своими руками поднимаясь по внешней стороне ее бедер, я напеваю и сгибаю пальцы, чтобы потянуть ее тело вниз по креслу, пока ее бедра не раскрываются шире.