Мои ноздри раздуваются от гнева, просачивающегося в каждую мою пору с тошнотворно быстрой скоростью.
— Тогда что?
— Я… я уложила тебя на кровать, мы некоторое время целовались, а потом ты отключился.
— Ммм— ммм… и?
— Эван, правда. Я не хотела причинить тебе боль.
— И что потом, Минди? Что ты сделала? — Я рычу в трубку, больше не в силах сдерживать свой контроль. Мои мышцы напряжены, в горле пересохло, и электричество пробегает по моей крови от необходимости бежать, просто бежать и никогда не останавливаться.
— Я подбросила кокаин, который он мне дал, и косяки. Еще немного испортил комнату парой бутылок пива. Бросила лифчик на кровать, а потом сделала несколько снимков своей камерой.
Я закрываю глаза. Прежде чем я успеваю пробить кулаком стену, я чувствую рядом успокаивающее присутствие. Я знаю, что это Сэди во всей своей красе просто стоит передо мной. На ее хорошеньком личике появилось выражение беспокойства. Она протягивает руку и кладет ладонь мне на сердце. Мгновенно я накрываю ее руку своей и держу ее там, нуждаясь в том, чтобы она заземлила меня, чтобы я не слетел с катушек.
— Затем, э— э, я отправила фотографии тренеру в качестве доказательства того, что я сделал то, что он просил. Он дал мне адрес электронной почты для входа в систему, который он создал, и контакты газеты, которым я должна был переслать изображение.
Я делаю глубокий вдох, и все становится на свои места.
— Спасибо, Минди. За то, что наконец— то сказал правду. Я бы не стал перекрывать тебе дыхание из— за этой должности чирлидерши, и я не знаю, что это значит, но лично я не буду выдвигать против тебя обвинения. Я не могу обещать, что юристы команды этого не сделают.
— Но ты сказал, что не расскажешь властям!
— И я не буду. Но я буду очищать свое имя. Прощай, Минди.
Я отпускаю Сэди и отключаю звонок. Сэди берет свой сотовый и останавливает запись.
— Мы почти сделали это. — Она улыбается.
— Да. Есть еще только одна вещь, которую я не могу понять?
Ее брови сходятся в замешательстве. — И что же это?
— Почему? Зачем тренеру Бейтсу пытаться уничтожить своего лучшего защитника? В этом нет никакого смысла.
СЭДИ
После этого все происходит быстро. Полли, пиарщик Эвана, не хочет рисковать. Она публикует запись и документацию для прессы, а также отправляет их владельцу команды и полиции. При обычных обстоятельствах, я думаю, папарацци окружили бы нас со всех сторон. Но лучшее, что они могут сделать в условиях карантина, — это купить фотографию, на которой я расхаживаю, пока Эван сидит на диване, сделанную кем— то из соседнего здания. Качество не такое уж и хорошее, но все же. Мои волосы в беспорядке. Повезло, что я не надела леггинсы, у которых под левой ягодицей огромная дыра. Это было бы по— настоящему особенным.
И что за идиотский поступок — вот так вторгаться в нашу частную жизнь. У меня быстро появляется ощущение, что знаменитостей воспринимают не как реальных людей. Скорее товар для развлечения масс. Объект, созданный для развлечения. Их боль и страх используются, чтобы накормить голодных. После этого мы держим шторы закрытыми и не выходим на балкон.
Тем временем тренер сфотографирован мчащимся к своей машине, опустив голову и пытаясь прикрыть лицо рукой. Никаких фотографий Минди. Я предполагаю, что она ушла в подполье или в настоящее время очень занята, помогая полиции в их расследовании. Соси, девочка. У меня нет ни капли жалости к ней. Она сама навлекла на себя все это.
Эван отвечает на один телефонный звонок за другим. Давать показания разным людям, дает интервью и вместе с Полли готовит, что сказать прессе. Он также сообщает новости своему брату и отцу, что очень мило. Я рад, что за его спиной хорошие люди. Это чертовски сложный процесс, очистка его имени, и это не произойдет в одночасье. Но это происходит, и я не могу быть счастливее. Я постоянно снабжаю своего мужчину напитками и закусками.
Хотя в основном он ест только морковные и сельдерейные палочки и не набрасывается на кусочки Риса с тем удовольствием, которого они заслуживают, поэтому я немного помогаю ему. Вот для чего нужны партнеры.
Когда мой сотовый жужжит и на экране появляется мамино имя, я вздыхаю и беру трубку.
— Сэди, — торопливо говорит она. — Не вешай трубку. Ты в порядке?
— Да, мам. У нас все хорошо. Ты видела новости, да?
Она вздыхает с облегчением. Может быть, я была немного сурова с ней, прервав таким образом всякое общение. Потом я вспоминаю Шона со всеми его дерьмовыми ожиданиями, стоящего у моей входной двери. Нет. Мои родители купили свое заклинание в тайм— ауте на самих себя.