— Знаешь, ты прав. Мне тебя не понять, — поднялся, кинув на стойку купюру, рассчитываясь за кофе, который так и не пригубил. — Я мудачества, в принципе, никогда не понимал по жизни. Не думал только, что ты такой… Что ж, ошибся, — холодно и с тем отвращением, которое действительно чувствовал, бросил уже бывшему знакомому. — Только Настю с этими, — кивнул в сторону столика и тех девок, — не равняй, Павел. Не баба она, это точно. Достоинство и честь не потеряла, — не добавил «в отличие от тебя», но эта фраза повисла между ними. — И да, Настя разгуляться не может, или просто уйти жизнь прожигать, хлопнув дверью, как это ты, видимо, сделал. Ей отвечать за то, на что твоих яиц не хватило.
Прошел мимо Павла, вытягивая мобильный из кармана.
— У тебя, кстати, дочь позавчера родилась… Лукия, — возможно, рассчитывая хоть на какие-то мозги в голове Павла или проблески совести… Ведь адекватным ранее был. — Хотя, кому я это говорю?! — сам себе подивился Андрей, вновь посмотрев на все эти бокалы, расхлябанный и вызывающе-пристыженный вид Пашки, на тот столик, из-за которого мужчину сейчас как раз позвали. — Очевидно, тебе это по фигу и неинтересно… Какой же ты все-таки мудак, оказывается! — не сдержался Андрей, видя, что Павел дернулся, но как-то больше растерянно, словно пристыженный, скорее смыться хотел за тот стол и забыть об этой встрече и новости.
И говорить с ним противно, да и не о чем.
Больше ничего не добавив, пошел к выходу, наконец-то открыв мессенджер.
«Нормально:-) Буяним немного, не хочет лежать, наверное, все непривычно, гуляем по комнатам», — пришел ответ от Насти.
Андрей улыбнулся, выйдя на свежий весенний воздух, осмотрелся в сумерках. Как-то легче стало, спокойней, когда ее сообщение прочел. Даже гадкий привкус от встречи с Павлом прошел…
Предвзятым стал? Что такого сказал бывший друг? Андрей знал достаточно мужиков, и не услышал ничего нового. Даже что-то можно было понять, если отстраненно смотреть, не вникая в ситуацию… Только вот он уже не мог со стороны смотреть на это все.
Да только знал еще Андрей и достаточно мужчин. И вот они так никогда не поступили бы, ни по отношению к жене, которая в самом беспомощном, самом зависимом периоде в жизни женщины находилась, когда у Павла бес в ребре взыграл; ни тем более к собственному ребенку.
Не сопливый же пацан, елки-палки! Не в шестнадцать женился и не по залету, потому что мозгов еще в голове не было… Тридцать пять мужику… Точно понимал, на что идет, когда решились на беременность. Вот ни в жисть не поверит, что Настя заставила мужа с ней сексом заниматься, чтоб тайком забеременеть! Так какого черта?!
И вот эти вот грубости, пошлости в сторону Насти… О чем Павел говорил?!
Вообще не понимал. Матрица не совпадала.
Андрей вспомнил, как она к нему насчет холодильника пришла несколько дней назад… Замученная, грустная, но бойкая, улыбающаяся, хоть и через силу… И потом, в роддоме, когда он продукты привез, да, измотанная, выжатая до капли, с провалами реальными, вместо глаз… Но ведь красивая до одури!
У Андрея тогда дыхание отнялось. Сам весь застыл, как в ударе. Едва заставил себя порог переступить. Никогда еще Настю настолько потрясающей не видел… Пусть и, не внешностью… Ну так и Пашка сейчас не образец красавца, если начистоту. А она тогда полдня рожала, ясно дело, не до макияжа или гламура.
Но счастливая такая, светящаяся любовью к живому комочку, которого в этот мир привела!
Да что красивее может быть?! Как можно не любить такую свою женщину?! Не боготворить за то, что она ради тебя и твоего ребенка стольким жертвует в себе?..
Совершенно в голове Андрея не укладывалось. Выбешивало…
А не на фиг ли Павла?! Зачем о низком придурке еще думать?
Выдохнул…
И вдруг по темечку бухнуло, вспомнил, как Настю шатало и сегодня еще, когда домой ее привез из роддома, едва сил хватало на руках малышку держать. А цветы, которые Андрей ей притащил к выписке (ну а как без букета в такой день?!) сам и таскал везде, пока вазу не нашел. Не могла держать еще что-то. Слабая такая…
И надолго ее хватит, с малой по комнатам гулять? Сомнительно.
Мать Насти, как Андрей понял, только через семь дней сможет приехать, не отпустили на работе, ведь уже согласован отпуск на две недели позже…
Сил ходить почти не осталось. Но Настя упрямо переставляла ватные ноги, почти на ощупь бродя по коридору из комнаты в комнату. Лукия плакала. Вернее так: пока Настя ходила — малышка спала. Но только на ее руках и в движении.