— Как же так! — удивился Евгений.
— Наверное, Гена привыкнуть еще не успел. Когда мы расстались, Темка даже говорить не начал, и никакой привязанности между ними не успело возникнуть. Он даже на руки сына боялся брать. Мол, вдруг уронит. Да может, и к лучшему.
— А мне почему-то казалось, у вас должна была быть счастливая семейная жизнь. Хоть поначалу.
— Почему? — не поняла Женя.
— Мне так казалось, — глухим голосом повторил он и снова бросил на нее этот странный, исполненный затаенной многозначительности взгляд. — Вы ведь рано вышли замуж. Потом, конечно, люди взрослеют, меняются, их разводит в разные стороны. Даже поначалу счастливые семьи распадаются. Один из супругов растет, другой остается на месте, и вот они уже чужие люди.
— Не оправдала я, значит, ваших ожиданий, — покачала головой Женя. — Думаю, в моем случае, наоборот. Будь мы постарше, возможно, и не расстались бы. А так, молодые, горячие, нетерпеливые. Вот и результат.
Они просидели весь вечер, рассказывая друг другу о себе, и говорить им было легко, словно знакомы уже сто лет. Ни тени напряжения. Чудесный романтический вечер. И он был не последний. Они стали встречаться чуть ли не каждый день. И, пожалуй, в каждый свободный вечер, который им выдавался.
Женя уже не испытывала никаких сомнений. Их тянуло друг к другу.
Вскоре она познакомила Евгения с сыном. Тема Русакову понравился, да и тот одобрил ее выбор. — Молодец, мать, взялась наконец за ум. Отличный мужик. У меня только один вопрос: вы здесь собираетесь жить или к нему переедешь?
Женя смутилась.
— Не подгоняй события. Мы еще такие вопросы не обсуждали.
— И очень зря. Чего тянуть, когда все ладно. Я по поводу кредита, «который ты решила взять, волнуюсь. Может, зря с ним затеялась?
Женя к этому времени уже начала собирать необходимые бумаги.
— Если ты у него будешь жить, меня наше жилище вполне устраивает.
— Темка, наша квартира и мои отношения к Русакову — два взаимно не связанных вопроса.
— Понимаю, — кивнул сын. — Перестраховщица. Хочешь сохранить плацдарм для отступления.
— Просто не хочу ни от кого зависеть, — гордо вскинула голову Женя.
— Мое дело предложить, — сдался он.
Жене никогда не было так легко. Если только в детстве. Во взрослой жизни она постоянно с кем-то или с чем-нибудь боролась. Постоянно на грани. Видно, что-то мешало расслабиться и успокоиться. Она могла рассчитывать лишь на себя. Покой и счастье ей только снились.
Теперь же она была счастлива, ибо любила и была любима; и наконец у нее появилось плечо, на которое она могла опереться. Человек, который ее во всем поддерживал и которому она полностью доверяла.
— Ну повезло! — без устали восхищалась Лизка. — Стопроцентный мужик достался! Как в сказке!
— Лизка, замолчи! Сглазишь! — отмахивалась от нее Женя. — И вообще он не идеальный. Есть у него недостатки!
— Какие? — вытаращилась Елизавета.
— Не знаю и знать не хочу. Но идеальный человек — слишком страшно. Это не робот, а Русаков у меня живой, значит, с недостатками. Но я на них согласна, потому что люблю его.
С Лариком, поглощенным подготовкой к собственной свадьбе, никак не удавалось состыковаться, чтобы познакомить его с Евгением. Они и с Женей-то виделись мельком. Вот и сегодня он проезжая мимо ее дома, заскочил буквально на пять минут. Торопливо пил кофе и переговаривался с ней через закрытую дверь. Женя готовилась к выходу с Русаковым в театр. Он позвонил, что уже подъезжает, пусть, мол, Женя выходит к подъезду, а то пробки страшные — как бы не опоздать.
Женя с Лариком вышли вместе. Он тоже спешил забрать Илонину дочку с урока танцев.
— Что-то Русаков задерживается, — огляделась Женя.
— Жалко, — вздохнул Ларик. — Так хочется посмотреть на чудо, которое тебя пленило, но лимит времени у меня вышел. Ладно, не последний раз. А, пока, чао-какао, подруга! — Он обнял ее и поцеловал. — Я за тебя очень рад.
— А я за тебя. — Женя клюнула его в щеку и взъерошила ему волосы.
Он уехал. Русаков так и не появлялся. Женя набрала его номер.
— Ты где?
— Извини, — голос его звучал напряженно. — Обстоятельства изменились, театр отменяется.
— Что-нибудь по работе, — встревожилась она.
— Не могу сейчас разговаривать, — сказал он и отключился.
Женя в полной растерянности побрела домой. Подобное поведение было не характерно для Русакова. Он ведь уже ехал к ней. Видно, и впрямь случилось нечто из ряда вон выходящее.