— Что это значит?
Почему я открыл рот? Я должен был перестать говорить еще несколько часов назад.
— Что это значит, Тай? Если это твое настоящее имя.
Я бросаю на нее взгляд.
— А почему это не мое имя?
— Вдруг придумал.
— Не придумывал, я маори*.
Она на мгновение замолкает.
— Оу, ты маори?
Я киваю. Моя кожа становится темной на солнце, и сейчас конец лета, так что я довольно коричневый, но, возможно, это не очевидно для нее.
— Да. Маори по материнской линии.
— Так что же означает Тай?
— «Великий экстрим».
Она трет губы, как будто пытается не рассмеяться.
— Что? — раздраженно спрашиваю я.
— Великий экстрим чего? Ворчунов?
Мои глаза закатываются.
— Как бы ты меня ни называла, мне все равно. Тебя вообще назвали в честь сорняка.
— Не знаю, как вы их здесь называете, но у нас маргаритки — это цветы. Красивенькие такие, — она так возмущена, что я почти улыбаюсь.
— Сорняки.
Она чуть ли не подпрыгивает на сиденье.
— Маргаритки не сорняки! Это цветы!
— Это сорняки, и я подстригаю их каждую весну, — я ухмыляюсь ей в ответ.
Блеск возвращается в ее глаза.
— Забудь о ворчуне, ты придурок.
Я пожимаю плечами.
— Как я уже сказал, называй как хочешь, мне все равно.
И тут она, кажется, замолкает.
Я бросаю взгляд на часы на приборной панели и внутренне вздыхаю. Адский день.
Я проснулся рано, проведя ночь на одной из лодок, на которой я должен был отплыть из Залива Островов на прошлой неделе, в гавань Окленда для клиента. Я встретил клиента, передал ему лодку и поехал по автостраде обратно в Рассел.
Именно тогда Лейси позвонила мне в истерике, сказав, что ее сестра Дейзи приехала на день раньше и не договорилась о встрече с ней. Во всяком случае, мне показалось странным, что Дейзи приехала в день свадебной репетиции, как будто она пыталась приехать как можно быстрее. Но по тому, как Лейси иногда отзывалась о сестре как о слабой, избалованной и отстраненной, я поняла, что это вполне нормально.
Естественно, Лейси была занята последними свадебными делами с родителями и Ричардом, так что я был её единственной надеждой. Можно было бы посадить Дейзи в автобус, но мне очень нравится Лейси, хотя она может быть злючкой, но я помог ей.
Наверное, это не самое худшее в мире, по крайней мере сейчас, когда Дейзи наконец успокоилась и у меня появилось время подумать.
Когда мы проезжаем по мосту, пересекающему залив, я вытягиваю шею, чтобы попытаться увидеть пристань.
— На что ты смотришь? — спрашивает она.
— На лодки.
— Никогда не видела так много лодок, — говорит она, словно любуясь ими на изумрудно-зеленой воде.
Потом она бросает взгляд на мою рубашку.
— Я предполагаю, что ты имеешь к ним какое-то отношение?
Я киваю.
— Я владелец фрахтовой компании. Всего у нас двенадцать яхт, здесь и в Окленде.
— Ух ты, — говорит она. — Впечатляюще, — и она действительно кажется впечатленной. — Сразу видно, что ты неплохо управляешь своими руками.
Теперь она смотрит на мои руки, на костяшки пальцев, покрытые маленькими шрамами.
— Ты когда-нибудь плавала под парусом? — спрашиваю я ее вопреки здравому смыслу.
— Ха, — говорит она. — Да, однажды. С бывшим. И я была бесполезна. Просто пила коктейли.
— Тот бывший, который должен был быть в багажнике?
Она снова одаривает меня одной из своих милых улыбок, и это почти выбивает из меня дух. Я заставляю себя сосредоточиться на дороге.
— Я думала, ты хотел меня туда посадить! Изменил свое мнение обо мне?
Она смотрит в окно, ее плечи опускаются.
— Нет, — устало отвечает она. — Это был другой бывший. Моим последним бывшим был Крис.
Я должен забить на это. Воспользоваться возможностью для более благословенного молчания. Но если она будет тыкать в меня, то я буду тыкать в нее.
— Так что же случилось?
— Очень прямолинейно.
— Я человек прямой. Так что случилось? Почему его здесь нет? Ты заговорила его до смерти?
— Знаешь что, я говорю только тогда, когда нервничаю.
Я ухмыляюсь ей.
— Значит, я заставляю тебя нервничать?
— Нет, — говорит она нерешительно и затем прикрывает глаза. — Кажется, я впервые вижу, как ты улыбаешься. Тебе говорили когда-нибудь, что твои зубы ослепляют?
— Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты говоришь «кто-нибудь, когда-нибудь» слишком часто?
Она медленно выдыхает через губы.
— Мне Крис так говорил. Он мне много чего говорил, пока однажды я не пришла домой готовить обед и не застукала его за сексом с бывшей коллегой.
Черт.
Я тихо присвистнул.
— Это очень грубо.
— Да. А за несколько недель до этого меня уволили с работы, где я пахала десять лет.
— Дерьмо.
— Ммммм, — она начинает постукивать пальцами по бедрам.
— И что же ты делала? Кем ты работала?
Еще один вздох.
— Я была главой отдела маркетинга в компании, занимающейся атлетизмом. Ну, знаешь, одежда для йоги, товары для здоровья и все такое.
— И что же ты делала? — повторяю я. — То есть почему тебя уволили?
— Меня не уволили, — огрызается она, и ее лицо начинает краснеть. — Сократили.
— Ладно, успокойся, Рыжик.
— Рыжик?
Я пожимаю плечами.
— Значит, уволили из компании. Это, наверное, отстой.
— Мне следовало вообще не приезжать сюда. Остаться дома и сосредоточиться на том, чтобы найти другую работу, чтобы забыть Криса.
— Ты бы так поступила со своей сестрой?
Ее плечи поднимаются.
— Даже не знаю. Честно говоря, я не знаю, будет ли это волновать Лейси. Я не видела ее пять лет, мы уже не так часто общаемся.
Она ловит на себе мой взгляд и широко улыбается, натренированная, легкая улыбка, которую все воспримут настоящей.
Но я нет.
— В любом случае, я здесь.
Она садится прямее, в ее голосе звучит принужденная бодрость.
— И я собираюсь насладиться этой поездкой. Может быть, все это дерьмо, случившееся со мной, это шанс начать все сначала, по-настоящему найти себя. Знаешь, может быть, я последую совету, которым меня травила компания все эти годы. «Отправляйтесь в духовное путешествие» и все такое прочее дерьмо.
Я смеюсь.
— Похоже, ты движешься в правильном направлении.
Она кивает, улыбаясь.
Но я не думаю, что она верит в это.
ГЛАВА 4
ДЕЙЗИ
Это была, без сомнения, самая долгая поездка в моей жизни.
Четыре часа — это долго, но четыре часа в тесном пространстве со сварливым парнем, с его свежим океанским запахом, большими руками и рычащим голосом, парнем, который не мог скрыть своего презрения ко мне, даже если бы попытался (а он не пытался), подтолкнули мое здравомыслие к пределу.
Не говоря уже о том, что большая часть дороги была извилистой, и моя тошнота снова подняла свою уродливую голову. Тай, вероятно, был благодарен мне за то, что я хоть раз заткнулась, но правда заключалась в том, что я пыталась не блевануть. Последнее, что мне было нужно, — это еще больше опозориться. Он, наверное, вышвырнул бы меня и заставил ехать автостопом.
По правде говоря, я была почти искушена сделать это. Просто чтобы позлить его.
Наконец мы добираемся до симпатичного городка Рассел, с причудливыми магазинами и людьми, толпящимися вдоль сверкающей гавани с капающими рожками мороженого в руках. Но мы продолжаем ехать, поворачиваем через лес, пока не заезжаем на узкий полуостров, полный домов. Мы въезжаем на подъездную дорожку и паркуемся.
Я не могу выбраться из грузовика, практически вываливаюсь из него. К черту свадебную вечеринку, я надеюсь, что это был последний и единственный раз, когда я застряла в такой близости с Таем.
Я улучаю момент и прислоняюсь к пассажирской двери, сразу же делая глубокий, успокаивающий вдох. Мы находимся в конце длинной гравийной дорожки, по обеим сторонам которой тянутся зеленые холмы, спускающиеся к широкому бледному пляжу и бирюзовой воде за ним. Если бы мне пришлось описать Новую Зеландию одним словом, я бы сказала «насыщенная».