Раньше в воскресенье с нею всегда был Дейл Келлер. Они подолгу лежали утром в постели, читали газеты, потом гуляли в Центральном парке или шли к реке. Плотно закусывали копченой рыбой, солянкой, мясом. Желудок Рут сразу отозвался на эти воспоминания.
«А кто теперь мельтешит у меня перед глазами? Туристы, жители из пригородов, нищие черные дети, у которых рубахи вылезают из штанов. Воскресенье в Нью-Йорке. Да уж… Если бы не Кейт, я бы давно уже повесилась».
С недавних пор Рут отказалась от беспорядочных связей, и ей пришлось искать новое поприще для приложения энергии. И помогла Кейт. В выходные она тоже оставалась не у дел. Когда в ее жизнь вошел Тед, она перестала ходить на вечеринки одна. Свободное время надо было куда-то девать. Они с Рут начали ходить в Гринвич-Виллидж, где по воскресеньям уличные художники выставляли свои работы. Кейт затаскивала подругу и в «Мэйси», который не закрывался по воскресеньям из-за туристов. А в дождливый день уговорила Рут заглянуть в балаган на Пятьдесят четвертой улице, где за пару долларов цыганка погадала ей на картах.
Но выходные заканчивались одинаково. Обе шли в «П. Дж. Кларк», ирландский бар, не похожий на другие. В городе имелось около сотни ресторанчиков с деревянным полом, засыпанным опилками. Клетчатые скатерти тоже не являлись редкостью. Нет, «П. Дж.» выделялся на общем фоне только своей атмосферой, ирландским колоритом.
У длинной стойки бара в сумрачном зальчике всегда толпились киноактеры. Ходили слухи, что иногда заглядывала и Джеки Онассис, чтобы съесть гамбургер. В тот вечер зал ресторанчика был полупустым и тихим, но его атмосфера давала о себе знать. Рут не удивилась бы, если бы увидела за столиком в углу призрак Хемингуэя.
Они заказали бутылку вина. В обычные дни Рут спиртного не употребляла.
— Пробьемся, — сказала она, поднимая стакан.
Вино было крепким и пряным. Рут знала, что никогда не привыкнет к этому вкусу и не полюбит его, как знала и то, что Кейт в выходные тоже одинока и ей нужна компания. Поэтому Рут даже сделала вид, что вино ей поправилось. Своего рода плата за то, что Кейт для нее делала в самый гадкий день недели.
Та с любопытством взглянула на подругу.
— Ты произносишь этот тост каждое воскресенье, но кто тебя заставляет так жить?
Рут покачала головой:
— Не поняла.
— Думаю, поняла, — отмахнулась Кейт. — Просто не хочешь признаваться. Я, например, провожу выходные в одиночестве, потому что у меня есть одна, но веская причина: Тед. Вечеринки и свидания с «коллегами» меня не интересуют, я хорошо знаю, чем все заканчивается. Но к тебе это не относится. Еще когда я только начала работать в «Ньюс», ты считалась в городе самой незаурядной девушкой. Тебя и до Дейла приглашали на вечеринки и свидания. Что же случилось?
— Может, я потеряла интерес к мужчинам? Такое бывает.
— Чепуха. Такое бывает с моей матерью. А с молодыми здоровыми женщинами такого быть не может. Выдумай что-нибудь получше.
— О'кей, если тебе хочется знать правду, я расскажу. Но после этого ты, возможно, изменишь свое мнение обо мне.
— Увидим.
Рут налила второй стакан. Ей необходимо собраться с духом.
— У меня склонность к молодым мужчинам.
— Неужели? А разве другим женщинам они не правятся?
— Я имею в виду очень молодых.
— Подростков, что ли?
— Уже горячее.
— Почему? Вокруг толпы одиноких тридцати — сорокалетних мужиков. Судя по нынешней статистике разводов, их того и гляди станет больше, чем нас. Почему тебя вдруг потянуло на мальчишек?
Рут задумалась.
— Трудно объяснить. Видишь ли, я не люблю излишне напрягаться. Не могу себя заставить бегать за мужчиной. Все мои знакомые девчонки, которые встречаются с разведенными, жалуются. Мало того что возникает куча своих проблем, надо еще решать и его проблемы. Они готовят, возятся с чужими детьми. Посмотри на себя и Теда. Он женат, но ты с этим смирилась. Когда он не может с тобой увидеться, ты его понимаешь. Веришь каждому слову.
Кейт внутренне сжалась. Неужели Тед лжет ей? Неужели считает ее лишь покладистой любовницей на будний день?
Потом она вспомнила, как они прощались в пятницу, и улыбнулась. Мужчины умеют лгать словами. Порой им удается лгать глазами. Но не телом. Страсть невозможно подделать. При воспоминании о последнем свидании у Кейт потеплело на сердце. И хотя проводила сегодняшнее воскресенье одна, беспокойства она не чувствовала.
Настойчивый голос Рут ворвался в ее воспоминания:
— Я не такая, как ты, Кейт. Если рядом мужчина, я хочу, чтобы все было легко и весело. Как в юности. Хорошее было время. Секс без проблем. Если нравилось — продолжали встречаться, если нет — искали кого-нибудь еще. И порой даже оставались друзьями.
— Не понимаю, — сказала Кейт. — Если с мальчиками так весело, почему же ты сидишь со мной?
— Все-таки надеялась, что ты не задашь этот вопрос, — вздохнула Рут. — О'кей, раз уж обещала тебе говорить правду, слушай. Верно, с мальчиками бывает легко и весело. Но лишь тогда, когда и ты сама еще девочка. Если же ты — взрослая женщина, правила игры меняются. У детей есть только надежды и мечты, и в этом они равны. Но если ты ушел по жизни вперед и чего-то уже добился, тебе приходится этим делиться.
Кейт обеспокоенно взглянула на подругу:
— И чем ты с ними делишься?
— Нет, не волнуйся, я не плачу им, — рассмеялась Рут. — Я еще не так стара. Нет, всего лишь помогаю им. Взять, к примеру, Дейла. Когда мы познакомились, он только закончил колледж и стал пробоваться в «Элите». Мы и познакомились-то случайно. Фотограф, который работал со мной в тот день, потом Должен был сделать пробные снимки Дейла. Увидев его, я сразу поняла, что это мое. Но и у меня имелось кое-что для него. Он уже тогда был честолюбив.
— И как ты поступила?
— Просто. Велела принести мне несколько фотографий, когда их отпечатают, а уж я посмотрю, можно ли использовать. Дейл не пришел в «Ньюс». Не такой он дурак. Поэтому позвонил и спросил, не встретиться ли нам в баре: дескать, там неофициальная, дружеская обстановка. И не ошибся. По части дружбы он большой мастер. У него к этому талант.
— А у тебя талант помогать молодым людям, так?
— Верно, — ответила Рут. — На том и договорились. Тогда это нас обоих устроило.
— А теперь?
— А теперь Дейл не нуждается в моей помощи. И ни в чьей. Теперь он может заниматься любовью в свое удовольствие, а не ради протекции. Кстати, и мне самой надоело, когда меня используют.
— Мне кажется, ты к себе несправедлива. Ведь Дейл стал знаменитым лишь полгода назад. Значит, все должно было закончиться еще до Рождества. А не два месяца назад.
— Какое-то время я думала, что ему хорошо со мной. Но потом наступил вечер премьеры Ноэля Кауарда. Наша годовщина. Я, как последняя дура, купила билеты, приготовила дома роскошный ужин. Ну и все такое. А он не объявился. Даже не позвонил. Я ждала, но телефон молчал. И тогда мне все стало ясно.
— Постой, ведь все было не так. Во-первых, Дейл объявился. Я — свидетель. Он просто опоздал и сказал, что ждал тебя в другом месте. Звучало убедительно. Я так и не поняла, зачем ты его прогнала.
— А затем, что он не звонил мне почти целую неделю, — со слезами воскликнула Рут. — А до того звонил каждый Божий день! Тогда я позвонила сама, но услышала только автоответчик. Значит, что-то случилось.
— С этим не спорю. Что-то случилось. Но он ли в том виноват? Ты никогда не задавала себе этого вопроса? Может, у вас в отделе сообщения всегда теряются?
— Почему ты вдруг заговорила о сообщениях?
— Он же ясно сказал, что уезжал на натурные съемки и позвонил заранее, чтобы договориться насчет театра.
— Почему же мне никто не сообщил? Или ты думаешь, у меня в отделе одни болваны работают? Моя секретарша достаточно расторопна, чтобы принимать и вовремя передавать сообщения.
— А ты ее спрашивала?
— Нет, она была в отпуске. — Рут вдруг резко выпрямилась. — Если Бретт отсутствует, к телефону подхожу я или Трейси.