Среди танцующих начал метаться Царствующий шут, который хлестал мужчин надувным шариком по голове, а женщин — по плечам. Те, кто подобным образом становились избранниками шута, тут же покидали своих партнеров и присоединялись к другим танцорам, на кого он им указывал. Вирджиния внезапно обнаружила, что буквально несколько секунд назад она азартно отплясывала со своим незнакомцем джайв, после чего столь же неожиданно оказалась в опытных руках Ингрэма.
Поверх своего плеча Вирджиния увидела одинокую и покинутую фигуру Ирмы, которая, однако, тут же развернулась и, не дожидаясь появления нового партнера, стала поспешно пробираться сквозь толпу.
— Ну как, теперь поняли, что я имел в виду? — спросил ее Ингрэм, пытаясь перекричать всеобщий грохот. — По правилам игры вы не вправе действовать по собственному усмотрению, но обязаны строго выполнять предписания шута. Вот так-то.
— Но вы, кажется, сказани, что подчинитесь решению шута только в том случае, если вам понравится предложенный кандидат?
— Ну?… — Он превратил эту односложную ремарку в своего рода вопрос, который Вирджиния, однако, оставила без ответа, и они просто продолжали танец. Еще через несколько минут он спросил: — Вы хоть слышите музыку, под которую мы с вами танцуем?
— Время от времени, в основном как отбивают ритм. А вы?
Однако не успел Ингрэм ответить, как шут снова хлопнул его шариком по голове, а Вирджинию ударил по плечу. Пришлось и им расстаться. Прут шута указал им на новых напарников, и Ингрэм, оценивающе оглядев будущего партнера Вирджинии, уступил ее ему и отвернулся.
На сей раз Вирджинии выпала участь танцевать с мужчиной примерно ее же роста, плотного телосложения, широкоплечим; акцент, когда он заговорил, однозначно выдавал в нем англичанина.
— А вы ведь тоже англичанка, не так ли? — спросил он.
Вирджиния кивнула.
— Как вы догадались?
— Мне на вас указали. Как вы считаете, какое наказание нас ждет за то, что мы представимся друг другу?
Вирджиния рассмеялась.
— Скорее всего, нас бросят в камеру ближайшей Schloss[3].
— О Бог мой. Ну так как, рискнем все же? Меня зовут Пол Белл.
— А меня Вирджиния Сомерс.
— Очень приятно. А что вы скажете на то, если мы нарушим существующие правила, снимем маски и отправимся на пару выпить по стаканчику или по чашке кофе?
— Боюсь, я не могу уйти. Я здесь с молодой подругой и не видела ее с самого начала танцев, — проговорила Вирджиния.
— Ну, тогда мы с вами оказались в одном положении. Я тоже потерял своего Кристофера — для краткости Криса. Это мой сын.
Говоря все это и чувствуя на себе быстрый взгляд Вирджинии, Пол Белл снял маску, и она увидела едва тронутые сединой каштановые, чуть редеющие волосы и приятные карие глаза с сетью морщинок у наружных уголков век. Ему лет сорок, прикинула она про себя и тут же покраснела, когда поняла, что он прочитал ее мысли.
— Вы задаетесь вопросом, что же такой седовласый пень вроде меня делает на молодежном празднике? Просто Крис решил испытать судьбу с местными девушками, а заодно уговорил и меня пойти с ним… — Он резко осекся и указал куда-то через толпу танцующих. — А, вот он где — лихие кренделя выделывает в обществе круглолицей блондинки. Вон он — высокий рыжий парень, видите?
Вирджиния посмотрела в сторону, указанную пальцем.
— Да, а девушка, с которой он танцует, это как раз моя подруга, Лизель Мей.
— В самом деле? Так, может, прервем их веселье и позовем, чтобы нас представили друг другу?
После завершения процедуры взаимного знакомства и предложения пойти в кафе все четверо попарно ступили на узкий тротуар и направились к крытому дворику ближайшего ресторана.
За напитками знакомство было продолжено. Вирджиния еще по пути сняла маску, тогда как молодые люди сделали это лишь усевшись за столик, после чего, как по команде, разом повернулись и посмотрели друг на друга, словно желая получить новый импульс возбуждения от знакомства с настоящим лицом своего партнера.
Они оказались примерно одного возраста. По словам Криса Белла, ему через несколько месяцев должен был исполниться двадцать один год, что автоматически делало его отца несколько старше тех лет, которые ему приписала Вирджиния. И все же выглядел он гораздо моложе, а простые и свободные отношения, сложившиеся между ним и Крисом, делали их скорее похожими на старшего и младшего братьев, нежели на отца и сына.
По их словам, в Германию они прибыли не для проведения весеннего отпуска, а по делам — оба оказались микологами и поинтересовались, известно ли девушкам, что это такое.